Натянутый лук
Шрифт:
— Спасибо, — серьезно поблагодарила молодая женщина, следуя за Манерой, которая время от времени нервно оглядывалась назад, как бы проверяя, не исчезла ли леди-пират.
— А вы здесь были раньше?
— Нет, — ответила женщина. — Что необычно для человека моей профессии.
— А, — протянула Мачера и сразу же пожалела о сказанном. Если Фонд поддерживает связь с пиратами, то ей вовсе не хотелось об этом знать. — Надеюсь, вам здесь нравится.
Молодая женщина улыбнулась.
— Здесь определенно есть на что посмотреть. Даже вызывает ностальгию.
— Простите?
— Напоминает
Мачера кивнула.
— А, — сказала она таким тоном, как будто ей только что открыли секрет. — Ну, комнаты доктора Геннадия там, по ступенькам налево, первая дверь.
Она поколебалась, раздираемая любопытством и желанием поскорее уйти, прежде чем кто-нибудь застанет ее в такой ужасной компании.
— Могу показать вам, если хотите.
— Что вы, не беспокойтесь, — улыбнулась леди-пират. — Я уверена, что найду дорогу. Спасибо за помощь.
— Пустяки, — ответила Мачера, пытаясь вести себя так, как будто встречала вооруженных женщин в брюках каждый божий день. — Приятно было познакомиться.
Интересно, как ей удается не задевать вещи своим мечом? Наверное, ужасно неудобно ходить с ним по запруженным улицам.
Молодая женщина открыла первую дверь слева и постучалась. Знакомый голос крикнул: «Войдите», она нажала на ручку и вошла.
— Привет, Геннадий.
Он располнел, волосы были короче, чем когда они впервые встретились в Перимадее — месте, которое существовало теперь только в памяти людей.
— Эйтли! Что ты здесь делаешь?
Эйтли ухмыльнулась, сняла перевязь с мечом и положила на стул.
— Не беспокойся, — сказала она. — Я пришла не за деньгами. Хорошо выглядишь.
— Спасибо, — поблагодарил Геннадий, открывая кувшин с вином. — Стыдно признаться, но это место мне подходит. Я сразу же верну тебе деньги. Я бы уже давно это сделал, если бы кто-нибудь ехал…
Эйтли замахала руками.
— Ладно-ладно. Как работа? — Геннадий засмеялся.
— Лучше, чем когда я работал в мебельной промышленности, — ответил он. — А как ты? Отлично выглядишь, хотя обычно, когда островитяне отлично выглядят, это означает, что они все в долгах. Надеюсь, с тобой все в порядке.
Эйтли покачала головой и взяла бокал с вином.
— И когда они говорят, что бизнес приносит огромную прибыль, что торговля никогда не шла так хорошо, это значит, что они сейчас попросят взаймы. Если серьезно, то все действительно отлично. Сейчас у меня свой корабль, — добавила она, — его мне купили. У меня свое отделение продажи мягкой мебели. Теперь я агент Острова от филиала Фонда бедности и образования — или стану, как только улажу некоторые тонкости, именно поэтому я здесь. Кто бы мог подумать, Геннадий, помощник фехтовальщика из Перимадеи управляет Банком.
Геннадий посмотрел на нее.
— Поздравляю, — сказал он серьезно.
— Я знаю, о чем ты думаешь. Но чем бы они ни занимались, их международная банковская корпорация очень успешна. И стать их агентом даже лучше, чем найти
Геннадий пожал плечами.
— Они предложили мне работу, и я не мог вечно продолжать злоупотреблять твоей щедростью. Признайся, я же был абсолютно некомпетентным помощником.
— Признаюсь. — Эйтли допила вино. — Но это не значит, что ты не можешь вернуться на старую работу, — добавила она, ухмыльнувшись. — Шучу. А как тебе здесь?
— Очень напоминает Город, — ответил Геннадий. — Я читаю курс лекций молодым, наивным студентам, которые все еще предпочитают верить в существование волшебства и в то, что если они будут делать домашнюю работу как следует, то научатся превращать врагов в лягушек. По-прежнему провожу исследования, когда появляется желание, однако это скорее видимость, чем стремление узнать больше. На мой взгляд, чем меньше людей будет об этом знать, тем лучше.
Эйтли несколько раз кивнула.
— Согласна. И, на мой взгляд, тебе бы лучше вернуться на старую работу. Но все же я понимаю, что тебе виднее. Нет, спасибо, достаточно, — сказала она, когда Геннадий предложил еще вина. — Примерно через час у меня встреча с самоуверенными бизнесменами, вряд ли я произведу на них хорошее впечатление, если буду дышать перегаром и путать слова.
Геннадий кивнул.
— Большинство из них предпочитают сухой хлеб и чистую родниковую воду. Жалкие людишки, и последний кризис явно не добавил им чувства юмора… А, ты, наверное, не знаешь, — добавил он. — Я имею в виду, о военной ситуации.
Эйтли покачала головой.
— Хочешь сказать, об отношениях со Сконой? А что случилось?
— Не буду утомлять тебя деталями, главное в том, что несколько сотен солдат и высокопоставленных «бедняков» сейчас либо осаждены на Сконе, либо уже мертвы, и теперь все вокруг ходят с постными лицами. Насколько я понял, это считается очень серьезной неудачей. Среди гектеморов распространяются слухи о будущих поражениях и неудачах, репрессалиях, морских блокадах и даже атаках. Случилось это не так давно, правительство пытается держать все в тайне, но среди людей растет паника, не забывай об этом, когда будешь обсуждать комиссионные и льготные соглашения.
Эйтли изогнула бровь.
— Допустим, я все еще хочу агентство. Это серьезно? Я имею в виду, на самом деле? Меньше всего на свете мне хочется, чтобы Фонд затонул и оставил меня с кипой невыплаченных кредитов.
— О, не волнуйся, — успокоил Геннадий, — в конце концов победят те, кого больше, к тому же у Фонда большой банк, а у Сконы — маленький. Я не хочу сказать, что потеря трех сотен алебардщиков пройдет для Фонда безболезненно, но в худшем случае на каждого солдата Сконы у них пятьдесят. Основной проблемой было то, что у них есть флот, а у нас — нет. Может, именно поэтому они хотят открыть свое агентство на Острове. Где еще можно нанять флот из пятидесяти военных кораблей, заплатить наличными и не подвергаться при этом ненужным допросам?