НаТюРмОрТ

Роксен

– Кто это?
– спросила Лили шепотом.

– Грюм, - коротко ответил Гарри, проводив взглядом Грозного Глаза до стола.

Глава 29

Шумиха вокруг Аластора Грюма на время закрыла собой обсуждение магловских убийств. И не столько из-за того, что он, по словам Дамблдора, был призван «обеспечивать безопасность» учеников, и все гадали, каким же образом это будет происходить, а потому, что Дамблдор на время велел ему замещать учителя по Защите от Темных Искусств, ушедшего со своего поста на неопределенное время по каким-то личным причинам (Гарри никак не мог запомнить его фамилию - не то Сэвидж, не то Сивеш...).

–

Кто он такой, этот Грюм?
– спросил Сириус у Гарри, сидя в гостиной Гриффиндора в субботу. Лили делала уроки, Джеймс внимательно всматривался в каждую написанную ею букву, сидя рядом с ней плечом к плечу. Периодически она отпихивала его, заявляя, что он «мешает ей работать», но по всему было видно, что ей нравится. Римус читал книгу про оборотней. Услышав имя Грюма, вся компания оторвалась от своих занятий и требовательно уставилась на Гарри. Тот вздохнул.

– Он аврор. Один из лучших. Не знаю, как сейчас, но в мое время он был... м-м-м... немного того, - признался Гарри.
– Никому не верит. Даже себе. Всегда проверяет еду на яд. Пьет, кажется, тоже из своей фляжки.

– Он чокнутый?
– спросил Джеймс непонимающе.

– Да нет вроде бы... Просто он всю жизнь борется с Темными Искусствами. В моем времени эта борьба сделает его параноиком.

– А что у него с лицом?
– спросила Лили.

– Пока еще ничего. Только шрамы. Лет через пять-десять у него не будет половины носа и вместо второго глаза будет волшебный, который видит насквозь и даже через затылок, - мрачно сказал Гарри.
– Вообще-то он уже вел у меня уроки, на четвертом курсе. Показывал Непростительные заклятья на примере паука.

Лили остолбенела.

– В самом деле? Но кто ему позво...

– А ему не нужны разрешения. Это ж Грюм. Сам себе указ, сам себе судья, сам себе приговор, сам себе палач. Ему на Министерство плевать. Думаю, потому они его и погнали. Для такого, как Грюм, учить детей и следить за ними день и ночь - большое наказание. Все знают, что он рангом повыше будет. Впрочем, Министерство его тоже всегда недолюбливало.

– И какой из него учитель?
– спросил Люпин, убрав книгу в сторону.

– Не имею понятия. В конце четвертого курса выяснилось, что преподавал у нас не Грюм, а самозванец, Пожиратель Смерти, принимавший Оборотное зелье.

– Весело, я смотрю, вы жили-то, - протянул Сириус.

– Тебе бы такой веселой жизни - посмотрел бы я на тебя.

– Да и меня, по твоим словам, тоже жизнь нескучная ждет, - прохладно вымолвил Сириус.

* * *

В субботу и воскресенье стояло относительное затишье. «У Волдеморта, видимо, тоже бывают выходные дни», - пошутил Римус невесело. В субботу пришло постановление Министерства, что все ученики Хогвартса имеют право покидать замок лишь под присмотром учителей. Грюм постоянно рыскал по замку, и ученики, едва расслышав вдалеке клацанье деревянной ноги, уже старались поскорее улепетнуть в свою гостиную. Взгляд Грюма выдерживали немногие.

Малфой ходил бледнее самой смерти.

– Хорек, - метко заметила Гермиона в воскресенье, прогуливаясь по замку вместе с Гарри и Роном. Рон ухмыльнулся. Гарри проводил спину Драко взглядом.

– Знаете, что меня смущает?
– сказал Гарри после минутного молчания.
– Он почти все время ходит один. Куда делись его дружки вроде Лестрейнджа, Амикуса, Яксли... Помнится, Беллатрикс вешалась ему на шею... Куда они все делись?

Рон

неопределенно пожал плечами.

– Кто поймет слизеринцев? Может, поругались...

– Не просто поругались, Рон, - задумчиво сказала Гермиона.
– Что-то он такое сделал, что они отвернулись от него. И вряд ли это просто ссора.

– Ну а нам-то какое дело до его отношений с Пожирателями?

– В том-то и дело, что с Пожирателями. Мы в их обществе не имеем никакого веса. Беллатрикс, например, по-моему, нас просто не переваривает. И подозревает еще.

– И с удовольствием бы развешала наши кишки на ветках, если бы ей дали такую возможность, - добавил Рон.

– Вообще-то да. А Малфой мог повлиять на них. Если они перестали с ним общаться, значит, мы потеряли нить, через которую можно на них воздействовать, - высказалась Гермиона и вдруг вымолвила: - Это меня настораживает

– Что именно?
– не понял Гарри.

– Вы понимаете, что если бы Беллатрикс дали возможность от души поиздеваться над нами, она бы это уже сделала? То есть ее что-то сдерживает.

– Ага. Святой дух ее сдерживает. И сочувствующая, крайне отзывчивая душа, - с сарказмом сказал Гарри.
– А то ж Дамблдор ей не указ. И Министерство вместе с Грюмом тоже. Она ж у нас царь и бог.

– Хватит издеваться, - осуждающе посмотрела на него подруга.
– Я серьезно. И здесь дело даже не в Грюме или Дамблдоре. Просто, видимо, мы еще для чего-то нужны Волдеморту. А то ведь, подумайте, ребята - нас с вами можно при желании прикончить так, что никто и не подумает свалить вину на Беллу. Пригласить на какое-нибудь собрание, обезоружить и... Ну, вы поняли. А когда наши тела найдут, связать их с Беллатрикс не будет никакой возможности. Она наверняка обеспечит себе хорошенькое алиби вроде подготовки к экзаменам. А вину свалят на нас. Можно было бы даже пригласить Грэбейка и сделать все в полнолуние - тогда вообще получится гениальный план. Неосторожные семикурсники покинули школу ночью, пошли в Запретный Лес (ну, кто их знает, этих идиотов, может, им приключений в жизни не хватало) и случайно нарвались на оборотня. А их в Лесу великое множество... Всеобщее горе, Министерство выражает соболезнования. За нас даже заступиться некому. Мы вообще непонятно кто. У нас нет никаких документов. Мы даже еще не родились. И родителей наших не найдут. О нас бы быстро забыли.

Гарри донельзя удивился, как точно и до мельчайших деталей продумала Гермиона план собственной смерти. Рон смотрел на нее таким же взглядом. Однако нельзя было не признать, что зрелое зерно в ее словах было.

– И что ты хочешь этим сказать?
– спросил Гарри наконец.
– Что Волдеморт решил нас использовать?

– Вот именно. Осталось понять, для чего... А когда полнолуние?
– задала она вдруг вопрос.

– Послезавтра, - сказал Гарри автоматически, вспомнив Люпина.
– А в чем дело?

– Да так, - пробормотала она.
– Ладно, ребята. Простите, мне пора. Увидимся за обедом, - и она завернула за поворот.

– А куда ты?
– крикнул Рон ей вслед.

– Потом, все потом!
– и ее шаги затихли в отдалении. Гарри посмотрел на друга. Лицо у того было озадаченное.

– Ты что-нибудь понимаешь, Гарри?

– Нет, - честно признался Гарри.

– Вот и я нет.

* * *

– Нас могут увидеть, Джеймс!
– шикнула на него Лили, когда они вышли на улицу из потайной двери на северной стороне замка.