Научное наследие Женевской лингвистической школы

Кузнецов Валерий Георгиевич

В Женевской школе получил развитие принцип линейности языкового знака, который был разработан Соссюром еще меньше, чем первый – произвольность. В отличие от Соссюра, который связывал принцип линейности только с означающим, Балли распространил это действие и на означаемое. Его учение о линейности двух сторон знака основано на изоморфизме между планом выражения и планом содержания (моносемия, в его терминологии).

Балли описал различные случаи нарушения линейности, которые он объединял термином «дистаксия». К явлениям дистаксии он относил и тропы, что привело к сближению принципов ограничения произвольности и линейности.

Балли

показал, что градация дистаксии может быть использована в качестве типологической характеристики при сравнении языков в их синхронном состоянии. Его можно также считать одним из предтечей компонентного семантического анализа, семантического согласования, а также метода словарных дефиниций.

Применительно к дихотомиям Соссюра, получившим развитие в Женевской школе, целесообразно использовать термин «диада», поскольку дихотомия предполагает противопоставление, оппозицию, а диада – диалектическое соотношение, взаимообусловленность, а не разделение двух сторон одного объекта. Примером может служить дихотомия синхронии; и диахронии, дополненная динамическим аспектом синхронии; речи, так же как и языку, присущи социальные черты. Более того, женевские лингвисты показали отсутствие жестких границ не только между двумя сторонами одной дихотомии, но и между смежными дихотомиями. Ярким примером может служить учение Сеше о лингвистике организованной речи, включающее в себя релевантные черты языка и речи, синхронии и диахронии. А учение Балли о «кумуляции» демонстрирует смежный характер относительной произвольности и линейности.

Еще одну характерную и объединяющую черту, присущую Женевской школе, можно назвать «асимметрией». Собственно говоря, «асимметрия» является следствием замены в методологическом плане дихотомий на диады, обусловленной, как будет показано ниже, функциональной направленностью лингвистических исследований. Это привело к еще одному отличию от учения Соссюра, в котором преобладает «симметрия» в силу центрального положения лингвистики языка и неразработанности лингвистики речи. Примерами «асимметрии» служат, в первую очередь, учение Карцевского о противоречивом, подвижном характере отношений между двумя сторонами знака, учение женевских лингвистов о мотивированности, дистаксия Балли, теория транспозиции и ноология Прието.

Линейный характер знака лежит в основе синтагматического членения. Определение синтагмы Соссюром основано на «отношениях, имеющих протяженность». В отличие от Соссюра, Балли и Карцевский при определении синтагмы исходили из принципа бинарности. Понимание синтагмы как сочетания определяемого и определяющего членов сближается, в определенной мере, с учением о словосочетании, которое разрабатывалось независимо от Женевской школы в отечественном языкознании.

Женевские лингвисты считали синтагму знаком, означаемое и означающее которого формируются путем комбинации. Средствами комбинации служат знаки особой природы – порядок расположения членов синтагмы, просодические средства, акцентуация и др. (катены, по терминологии Фрея).

Понятие синтагмы получило развитие как в зарубежной (Н. Трубецкой, Ф. Микуш, А. Мартине, М. Мамудян), так и в отечественной лингвистике (Л. В. Щерба, В. В. Виноградов, А. А. Реформатский, Н. Ю. Шведова и др.).

В Женевской школе получил развитие вопрос единиц языка и речи, поставленный, но не разработанный до конца Соссюром. Фрею принадлежит приоритет введения

в научный оборот термина «монема». Стремясь уточнить определение значения в его соотношении с соссюровским понятием значимости, женевские лингвисты связывали значение с речью, рассматривая его как актуализацию значимости. Понятие значимости было распространено и на синтаксические отношения.

Соссюр выделил как достаточно самостоятельные сферы внутреннюю и внешнюю лингвистику. Задачей внутренней лингвистики является изучение языка как системы знаков, тогда как внешняя лингвистика занимается изучением тех отношений, которые связывают язык с духовной и материальной культурой, а также бытом общества, которому он принадлежит. Соссюр не отрицал, как иногда полагают, важности и значимости изучения проблематики, относящейся к внешней лингвистике.

В Женевской школе получили развитие следующие вопросы внешней лингвистики, восходящие к учению Соссюра: соотношение языка и мышления и вопросы нормы и языковой политики.

В отличие от таких лингвистов, как Л. Вайсгербер, Балли и Сеше не проводили жесткой связи между языком и мировосприятием его носителей, рассматривая связь языка и мышления в аспекте соотношения индивида и общества, основываясь на восходящем к Соссюру понимании языка как социального продукта, правила актуализации которого носят императивный характер.

Проблематика роли языка в формировании мышления, познания объективной действительности, национально-культурного своеобразия языков, получившая развитие в Женевской школе, в настоящее время оформилась в различные направления исследований этнокультурной специфики речевой деятельности: этнолингвистика, этносемантика, изучение национального менталитета, языкового сознания и картины мира языковой личности. При этом широко используются междисциплинарные подходы, а также когнитивный, коммуникативный и дискурсивный.

В соответствии с социологической концепцией языка норма определялась в Женевской школе как императивное принуждение. Вопросы языковой политики, регулирования функционированием языка они справедливо связывали с повышением лингвистической грамотности и общей культуры носителей языка.

Проблематика самостоятельных направлений исследований лингвистов Женевской школы обусловлена, с одной стороны, их индивидуальными научными интересами, а с другой, – ходом развития лингвистики и смежных наук.

В лингвистической концепции Балли центральное место занимает изучение роли аффективного фактора в языке, которое для него имело, по существу, программный характер. Учение Балли об аффективности можно рассматривать как существенное дополнение доктрины Соссюра, не включающей такой важный компонент, как использование языка в разных сферах общения с определенными экспрессивными и прагматическими целями. Учение Балли следует также рассматривать как компонент лингвистики речи, намеченной Соссюром.

Балли подошел к проблеме соотношения в языке интеллектуального и аффективного с социологической точки зрения. Такой подход для того времени был принципиально новым. В этом отношении Женевская школа находилась в оппозиции к эстетической школе, базирующейся на понимании языка как продукта индивидуального творчества.

Изучение аффективности привело Балли, с одной стороны, к созданию стилистики как самостоятельной лингвистической дисциплины, а с другой, – были заложены основы лингвопрагматики.