Науфрагум. Дилогия

Костин Тимофей

Телохранительница молча кивнула.

– Да, еще. Пока мы добираемся до рубки, устройте Тодора в одной из кают.

Не тратя больше ни секунды, принцесса принялась подталкивать меня к расположенному неподалеку лифту.

Если бы не служебный лифт, я бы умер под весом обмякшего капитана, и неизвестно, смог ли поднять его живым - Фаррагут все чаще заходился в страшном мокром кашле, брызгая кровавой пеной, терял сознание и вновь открывал мутные глаза. Но узкая кабинка вознесла нас на ажурный силовой кильсон дирижабля всего за полминуты. Знакомое гулкое пространство под газовыми мешками дышало механическими запахами. Мы пробежали

по центральному проходу с дырчатым настилом примерно пятнадцать ярдов в сторону носа и оказались на небольшой площадке. С облегчением опустив капитана на настил, я спрыгнул на нижний уровень. В свете плафона появился короткий трап, ведущий к внешнему люку с кремальерами, а через прозрачные плексигласовые панели по бокам люка в свете направленного на галерею-гармошку прожектора была смутно различима находящаяся десятью ярдами ниже крыша ходовой рубки и ведущее к ней переплетение дюралюминиевых ферм.

Как раз в этот момент снизу донесся едва различимый в гуле винтов выстрел, и прожектор погас. Судя по всему, телохранительница и трансильванец начали свой отвлекающий маневр. Мне тоже нельзя было терять ни мгновения.

Сбоку от люка сквозь обшивку внутрь проходили два толстых пучка разноцветных электрических кабелей, толстая, в руку, серебристая труба и какие-то шланги. Те, что потолще, очевидно, пневматические, а более тонкие - гидравлика. Новая мысль заставила меня высунуться обратно из-под настила и прокричать:

– Капитан, а мы не оставим весь дирижабль без управления? Это ведь тоже опасно!

– Опаснее всего сейчас сброс гондолы, с остальным разберемся потом, - резко ответила принцесса.
– Не медлите!

Капитан, с волнением следивший за моими действиями, прохрипел:

– Электроприводы дублированы... еще две системы... гидравлическая и пневматическая... еще пневмопочта... руби тонкие кабели... сынок...

Вот же я идиот! Они правы, конечно. Но кусачек моих карманных плоскогубцев не хватило бы, чтобы перекусить толстые алюминиевые кабели в гуттаперчевой оплетке. Нужно было найти другой инструмент.

Выпрыгнув обратно на настил, я торопливо осмотрелся. Ага! Ближайший пожарный щит с огнетушителем краснел ярдах в двадцати в сторону носа. Галопом пролетев это расстояние, я сорвал со щита большой топор с занозистой ручкой и вдруг отпрянул от неожиданности, нос к носу столкнувшись со спрятавшейся в тени девушкой. Знакомые круглые очки, толстая растрепанная коса... госпожа Госпич, собственной персоной. Как она попала сюда из трюма?

– Вы что тут делаете?!
– завопил я так, что отличница в ужасе выронила прижатый к груди предмет. Бумажная бобинка запрыгала, раскатывая по настилу узкую ленточку, на которой проступала пара разноцветных синусоид. Какой-то самописец?

– Я... я... хотела...
– чуть не плача, промямлила она, - ...там у меня... еще один прибор... просто хотела забрать...

– А-а-а, ну конечно! Дирижабль сейчас грохнется, нужно спасать самое ценное!..

Она испуганно кивнула. Махнув рукой, я бросился с топором наперевес обратно и, прыгая вниз, к люку, крикнул:

– Ваше высочество, там бродит привидением одна моя полоумная знакомая, не удивляйтесь!

К счастью, над люком оказалось достаточно места, чтобы размахнуться, стоя на коленях. Мне потребовалось два удара, чтобы расправиться с первым пучком проводов, на второй хватило одного молодецкого замаха. Брызнули искры, запахло горелой изоляцией.

–

Готово! Дело сделано!..
– радостный крик, вырвавшийся из груди, неожиданно прервался. Упав на колени, я уставился в плексигласовый смотровой люк.

Дирижабль пробил нижний слой облаков, оказавшись в громадном, подсвеченном лунным светом пространстве, и все еще по крупицам набирал высоту. Теперь на светлом фоне облаков отчетливо обрисовались все расположенные ниже конструкции.

Две фигурки прыгнули в прозрачную гармошку галереи и побежали к рубке. Но едва они достигли середины, как в прилегающем к полусферической конструкции конце галереи что-то блеснуло. Взрыв оторвал крепления прозрачной трубы, заставив ту провалиться вниз. Второй конец галереи не оторвался от гондолы, но все, что находилось в гармошке, превратившейся в вертикальный раскачивающийся колодец, мгновенно высыпалось в пустоту. Фигурка в белой рубашке, вращаясь и размахивая руками, исчезла в облачной пучине.

Фрумос! Похоже, они не послушали принцессу и все же попытались прорваться в рубку напрямую... постойте, но ведь и горничная-валькирия была с ним! Она тоже погибла? Но почему я тогда не видел... а!

Прищурившись, я рассмотрел внутри болтающейся трубы вторую фигурку. Цепляясь за обручи, та ловко взбиралась наверх. Несколько секунд - и она исчезла в тамбуре.

– Что это был за взрыв?
– требовательно спросила принцесса, спустившись по трапу.

– Они взорвали галерею, когда Фрумос с вашей горничной попытались пробежать. Он погиб, она выбралась обратно. Чудом, как мне показалось.

Пальцы принцессы, сжавшиеся на моем плече, были единственным, что выдало ее переживания. Переведя дыхание, она уточнила:

– Провода обрублены надежно?

– Да. Смотрите, подсветка рубки потухла. Теперь им остались только механические приводы рулей и машин, но замкнуть из рубки взрыватели пироболтов больше нельзя. Фрумос погиб не зря - старпом так до последнего мгновения и не понял, как мы его сделали.

– Это единственное утешение, - печально сказала принцесса.
– Но, по крайней мере, теперь люди на борту в безопасности, и можно перевести дух. Штурмовать рубку, где засели вооруженные мятежники, нет смысла. Сейчас нужно выпустить запертых членов экипажа, и уже после решить, что делать с фон Кёмницем. Наверное, он сдастся, когда поймет, что его план избежать ответственности провалился.

– Если он так предусмотрителен и коварен, то наверняка спрятал там парашют. Это был бы самый лучший выход. Что?.. Вы что-то сказали?
– переспросил я, глядя на принцессу. Она удивленно покачала головой.

– Нет, ничего. Постойте, это не...
– мы одновременно подняли головы. В проеме трапа виднелись три головы - капитан Фаррагут, которого поддерживали две девушки - а, отличница присоединилась к Алисе!
– из последних сил силился что-то сказать.

– ... Нельзя... он не... успокоится...

– Что вы говорите? Кто не успокоится?
– переспросила принцесса, поднявшись на ступеньку, чтобы оказаться ближе.
– Что нельзя?

– Старший помощник?
– предположил я.
– Но электричества в рубке нет, сбросить гондолу теперь невозможно. Что еще он может сделать?

Ответ пришел быстрее, чем нам бы хотелось.

Палуба под ногами вдруг словно немного провалилась, а наши тела стали заметно легче. Трубный рев нагревательных горелок отрезало, и он сменился каким-то тонким свистом.