Наука Плоского мира
Шрифт:
С другой стороны, обратившись на другой сайт, вы можете обнаружить совершенно иную точку зрения. В Интернете представлены — или, по крайней мере, могут быть представлены — всевозможные мнения. Он отличается демократичностью, ведь точка зрения глупого или доверчивого пользователя обладает такой же значимостью, как и точка зрения человека, способного читать, не шевеля губами. Если вы считаете, что Холокоста на самом деле не было, умеете достаточно громко кричать и можете сделать красивый веб-сайт, то вполне способны тягаться с людьми, верящими в том, что известная нам история должна
Мы вынуждены справляться с проблемой мультиплексного подхода. Уже сейчас мы сталкиваемся с тем, что глобальная политика совершенно неожиданно стала намного сложнее, чем была раньше. И хотя мы испытываем трудности с поиском ответов, ясно одно: жесткий фундаментализм в области культуры не сулит нам ничего хорошего.
Глава 45. А мычание все продолжается
Экстеллект развивался настолько быстро, что ГЕКС не успевал расширять свою память, чтобы за ним уследить. Он достиг морей и охватил континенты, поднялся над поверхностью планеты, оплел небо паутиной, добрался до Луны… и продолжал идти дальше по мере того, как интеллект находил все новые области своего применения.
Экстеллект учился. И помимо всего прочего, он научился испытывать страх.
Постепенно волшебники возвращались с обеда, и здание ИВМ снова заполнилось людьми.
«А, Ринсвинд», — сказал Архканцлер. — «Нам как раз нужен доброволец, чтобы выключить реактор на площадке для сквоша, и мы доверяем эту честь тебе. Поздравляю».
«А это опасно?» — спросил Ринсвинд.
«Зависит от того, что ты понимаешь под опасностью», — ответил Чудакулли.
«Эм… то, что способно причинить боль и вызвать неминуемую остановку дыхания», — предположил Ринсивнд. — «Высокий риск агонии, возможная потеря рук и ног, смерть от удушья…»
Чудакулли и Думминг отошли посовещаться. Ринсвинд слышал их шепот. Наконец, Архканцлер обернулся к нему.
«Мы придумали новое определение», — радостно сообщил он. — «Звучит оно так: «Не опаснее многих других вещей». Прошу прощения…». Он наклонил голову, чтобы Думминг смог прошептать что-то важное ему в ухо. — «Поправка: «Не опаснее некоторых других вещей». Вот так. Думаю, теперь все ясно».
«Ну, да… то есть, вы хотите сказать…, не опаснее некоторых самых страшных опасностей во Вселенной?»
«Точно. И одной из таких опасностей, Ринсвинд, станет твой отказ». Архканцлер подошел к вездескопу: «О, еще один ледниковый период», — сказал он. — «Вот так сюрприз!»
Ринсвинд взглянул на Библиотекаря, который пожал плечами. За это время в Круглом Мире могло пройти не больше нескольких десятков тысяч лет. Те обезьянолюди, возможно, так и не узнали, что превратило их в лепешку.
Механическое перо с продолжительным стуком вывело новый отчет ГЕКСа. Думминг подошел к машине, чтобы прочитать.
«Эм… Архканцлер? ГЕКС говорит, что обнаружил на планете развитый интеллект».
«Там что, есть разумная жизнь? Но планета ведь снова превратилась в ледяную глыбу!»
«Эм… не жизнь, сэр. Не совсем жизнь».
«Постойте,
Планету опоясывало тонкое, как нитка, кольцо. Оно состояло из крошечных точек, похожих на бусины и расположенных на равном расстоянии друг от друга. Множество тоненьких линий протянулись от них к поверхности.
Волшебники последовали туда же.
Рев ветра разносился по всец тундре. Даже здесь, на экваторе, лед находился на расстоянии всего нескольких сотен миль.
«Какого черта здесь случилось?» — удивился Чудакулли.
Ландшафт выглядел, как хаотическое нагромождение выбоин и вмятин. Кое-где под снегом виднелись дороги и кругом были руины — по всей видимости, когда-то бывшие зданиями. Половину горизонта закрывало нечто огромное, очень похожее на чахлую улитку — одну из подобных гигантских улиток предлагал вырастить Преподаватель Современного Руносложения. В основании она достигала ширины в несколько миль и была такой высокой, что ее верхушка терялась из виду.
«Это кто-нибудь из вас постарался?» — обвиняюще спросил Чудакулли.
«Да ладно тебе», — возразил Декан. — «Мы даже не знаем, что это».
За переплетением разбитых дорог ветер задувал снег в глубокие борозды, выдолбленные в земле. В этом месте царило запустение.
Думминг указал на огромную пирамиду.
«Что бы мы ни искали, оно там», — сказал он.
Первым, на что волшебники обратили внимание, был жалобный звук, похожий на мычание коровы. Этот звук подчинялся строгой закономерности — он периодически замолкал, а потом возобновлялся снова и снова, снова и снова. Казалось, он заполнял все сооружение.
Когда волшебники двинулись вперед, ГЕКС случайно перенес их в разные места. Они сошлись во мнении, что происходящее здесь было попросту лишено смысла. Сооружение по большей части состояло из транспортных путей и погрузочных платформ, перемежающихся массивными колоннами. А еще оно скрипело, как старый галеон. Волшебники слышали стоны, которые эхом отдавались высоко над головой. Время от времени земля содрогалась.
Было ясно, что в центре произошло нечто важное. Там находились трубы в несколько сотен футов высотой. Волшебникам удалось распознать подъемные краны, однако назначение огромных машин им осталось неизвестным. Кабели толщиной с дом тянулись вверх и там терялись в темноте.
Кругом все было покрыто сверкающим инеем. А мычание все продолжалось.
«Смотрите», — привлек их внимание Думминг.
Высоко в воздухе они увидели красные слова, которые попеременно вспыхивали и гасли.
«Т-Р-И-В-О-Г-А» [136] , — по складам прочитал Декан. — «Интересно, зачем это нужно? Похожи, что они придумали магию, кем бы они ни были. Довольно сложно заставить буквы вот так вспыхивать».
Думминг исчез, но через мгновение вернулся обратно.
136
В оригинале «A-L-A-A-M» — прим. пер.