Наваждение, или Мой чужой мужчина

Черно Адалин

— Мам, — останавливаю ее на полпути и выговариваю то, что вертится на языке с момента, когда я только приехала. — Я не останусь у тебя.

— Как это? — взволнованно спрашивает она.

— Мне нужно уехать. Я побуду с тобой пару часов, а потом поеду.

— Куда это?

— Мам, послушай…

Кое-как я объясняю ей, что у меня есть задание от работы, о котором я пока не могу ей рассказать. Конечно же я вру, потому что сказать ей всю правду означает подвергнуть опасности.

Мы сидим с ней некоторое время, ужинаем, мама расспрашивает о том, как мои дела на работе и не нашла ли я кого-то?

— Не нашла, мам, пока не до этого.

— Найдешь, — уверенно заявляет мама.

— Конечно.

Мы заканчиваем разговор, и я отправляюсь собираться. Надеваю удобные ботинки, рубашку с коротким рукавом, джинсы, и выхожу в прихожую. Мама пытается уговорить меня никуда не идти, но я игнорирую ее требование. Я должна.

— Я приеду через пару недель, мам.

— Я думала ты будешь ночевать со мной.

— Прости, не могу.

Я беру в руки сумку с одеждой и ноутбуком, направляюсь в службу аренды автомобилей и оплачиваю джип на пятнадцать дней. Выезжаю за город и направляюсь по указанному адресу. Туда я добираюсь спустя шесть часов. Оставляю джип в лесу, убеждаюсь, что за мной никто не следит и остаток пути иду пешком. Останавливаюсь у небольшого домика и решительно стучу в дверь.

— Пришла таки, — мне открывает пожилая женщина, которая всего несколько дней назад нашла меня в Москве.

— Пришла, — киваю я и прохожу внутрь, протягивая ей пакет с лекарствами, которые купила по пути.

— Что это?

— Лекарства.

— Они ему не помогут, — уверенно говорит она и идет вглубь комнаты, подходит к небольшой двери и зовет меня за собой.

На негнущихся ногах я иду за ней, останавливаюсь, чтобы перевести дыхание и решительно ступаю внутрь. Вадима замечаю сразу. Его массивная фигура виднеется на кровати. Тело перебинтовано, а сам он без сознания. Я подхожу ближе и опускаюсь на колени у низкой кровати. Хочу прикоснуться к нему, но не нахожу ни единого места, которое бы не кровоточило и не было покрыто синяками.

— Его нужно в больницу, — едва слышно выдаю я.

— Нет, — решительно говорит женщина. — Его нельзя передвигать. И в больницу ему нельзя. Я знаю, что делать. Я поставлю его на ноги. И ты мне поможешь, если, конечно, хочешь.

— Хочу. И помогу.

Глава 19

Женя

— Вот это нужно намазать на его раны. Перевязку я сама сделаю, ты вряд ли сможешь, — женщина дает мне какую-то баночку и выжидает, пока я сделаю то, что она просит.

— Как он попал к вам? — решаю спросить, а сама откручиваю крышечку и окунаю пальцы

в какую-то коричневую жижу.

— Обычно попал, — говорит она. — Нашла я его в лесу. Избитого с ранами. Но сильный он, поэтому и выжил. Да и заражения не было.

— А вы… врач? — спрашиваю.

— Знахарь, — улыбается бабка. — Я и не таких выхаживала. Ты скажи, как так получилось, что он попал сюда?

— Я не знаю, — говорю совершенную правду, потому что после того, что случилось я успела увидеть только то, как его ударили, но больше ничего.

Меня тут же вывели и, как ни странно, отпустили. Я не верила до последнего, что свободна, но мне объяснили, что я должна забыть о существовании Вадима и даже не думать обращаться в полицию. Что стало с Олей и сыном Вадима я не знала, потому что номер подруги был заблокирован.

Мне было страшно. Первое время я даже боялась выйти из дома, а потом подумала, что если бы меня собирались убить — сделали бы это еще тогда. Я вышла на работу и попыталась забыть обо всем, что случилось, но не получалось.

Судьба Вадима беспокоила меня и первое время я даже пыталась найти информацию. Все, что удалось отыскать — Вадим Кайтанов пропал без вести. Объявлен в розыск. Я понимала, что это значит, даже знала, кто виновен, но мне было страшно пойти в полицию и сказать, кто может быть причастен к этому.

Я понимала, что меня, если и станут слушать, то после обвинят в шизофрении или еще чем-то. У меня не было ни единого доказательства того, что Вадима держали в заложниках. Как не было и места, где это происходило. Меня привезли домой в мешке на голове. Под конец сказали заткнуться и выбросили на улицу.

— Он твой муж?

— Нет, — уверенно говорю я. — Просто знакомый.

— У просто знакомых не бывает номера телефона человека, который ему никто, — женщина подозрительно щурится и наблюдает за тем, как я обрабатываю раны Вадима.

Мне больно каждый раз смотреть на них, я даже не представляю, что он испытывал, пока был без сознания в лесу. Агонию, боль, безысходность? Слезы сами по себе стекают по щекам.

— Ну не-е-е-е-т, — женщина отбирает у меня баночку и начинает сама выполнять процедуры. — Ты слишком впечатлительна. Беременная, что ли?

— Н-н-н-нет, — заикаясь, выдаю я. — Не беременная. Просто… он вообще не приходит в себя?

— Почему не приходит? Приходит. Я даю ему чаю и он снова засыпает. Видишь в вене иглу и систему? Так ему поступают вещества для поддержания организма. Он слишком слаб, чтобы приходить в себя, чтобы самостоятельно есть, да даже разговаривать. Его раны заживают и он набирается сил. Время, на которое он просыпается, увеличивается.