Наваждение
Шрифт:
— Может быть, его имени и в телефонной книге нет, — сказала она Мике.
— Посмотрим, — ответил он.
Мика нашел в телефонном справочнике код Флориды и позвонил в информационное бюро Форта-Лодердейл. Там ему сказали, что Вильям Си. Фокс живет на 14-й авеню.
— Значит, ты считаешь, это мысль стоящая, — бросила Силия, когда он протянул ей номер телефона.
— Решать тебе, Силия.
У себя в комнате она нашла бутылку водки и прилично отхлебнула прямо из горлышка. Потом набрала номер, нажимая на кнопки ручкой, на которой было написано «Лисья сеть».
Отец снял трубку после пятого звонка. Она услышала его высокий, с хрипотцой голос, не узнать
— Алло?
— Папа, это Силия.
— Силия!
Она даже чуть подалась назад от той радости, которая прозвучала в его голосе.
— Твоя дочка, — добавила она.
— Ну конечно! Силия! — Отец закашлялся. — Какой чудесный сюрприз. Как у тебя дела?
— Честно говоря, жутко.
Он долго молчал:
— Что-нибудь с мамой твоей случилось?
— Мама умерла девять лет назад. Неужели тебе никто не сказал?
— Нет. Никто мне ничего не говорил.
— Я думала, ты в курсе, была уверена, что тебе об этом кто-то из старых друзей сообщил.
— Знаешь, меня непросто было найти.
Силия пропустила это замечание мимо ушей.
— Как она скончалась? — спросил он.
— У нее случился удар.
— От этого же и мать ее померла.
— Пап, я тебе не по этому поводу звоню.
— Слушаю тебя.
Силия перевела дыхание. Если она не скажет ему все сразу и прямо сейчас, она вообще ничего ему не скажет.
— У меня есть дочка. Она родилась за день до маминой смерти. Ее зовут Рэчел. Рэчел Лорен. В прошлую пятницу ее похитили из дома, где мы живем. Кто ее взял, мы не знаем. Здесь, в Торонто, вовсю идут поиски. Мы, в общем, уверены, что она жива, но… Мне бы надо было тебе об этом раньше сообщить.
— Не знаю, что тебе сказать, Силия… Мне очень жаль.
— Просто я подумала, что тебе надо об этом знать.
— Да, конечно. Теперь я об этом знаю. — Он снова долго прочищал горло, потом проговорил: — Боюсь, сейчас я не очень могу передвигаться.
Силия подумала, что этим он хочет сказать, что у него нет машины.
— Я прикован к инвалидной коляске, — продолжал он. — Не уверен, что смогу тебе чем-то помочь в поисках девочки.
Его слова поразили Силию. Причем не то, что он передвигался в инвалидном кресле (ему было семьдесят два года), а сама по себе мысль о том, что ему надо приехатьна помощь дочери.
— Ее ищут сотни людей, — сказала она, а потом спросила, как давно он не может ходить.
— Уже лет десять, должно быть. У меня рассеянный склероз.
— О господи…
— Пока я вроде как справляюсь. А это… это дело с похищением. Ты, должно быть, теперь в жутком состоянии. У тебя есть муж? Он тебе сейчас помогает?
— Нет. — Она расплакалась.
— Силия, — сказал он. — Силия, ты этого не заслужила.
Откуда ему знать, заслужила она это или нет? Наверное, когда он о ней думает, все еще представляет ее маленькой девочкой. А когда она думает о нем,у нее возникает такое ощущение, будто она листает альбом со старыми фотографиями и видит человека, с которым когда-то встречалась и он ей нравился, но сказать, что он был ей хорошо знаком, не может. (Должно быть, это какая-то знаменитость, потому что мужчина был когда-то импозантным: высокий, с прекрасными белыми зубами и густой светлой шевелюрой.) Вот он моет посуду, закатав рукава рубашки, а часы его лежат на полочке над раковиной. И на этом снимке он же: красит потолок в столовой, натянув на голову бейсбольную кепочку, чтобы закрыть волосы. Но эти фотографии не будили у нее в памяти никаких воспоминаний,
— Тебе нужны деньги? — спросил он. — Я здесь, конечно, в роскоши не купаюсь, но мог бы…
— Нет. Денег хватает.
— Ну, что ж… а полиция делает все, что может?
— Вроде да.
— Просто ужас.
— Мне только хотелось, чтобы ты знал, что у тебя есть внучка. — Она вытерла нос рукавом. — Когда она вернется домой, может быть, мы тебя навестим.
— Это было бы замечательно. Как, ты сказала, ее зовут?
— Рэчел. Рэчел Лорен Фокс.
Она почувствовала его радость при слове «Фокс» — его невольный вклад в имя девочки.
— Рэчел Лорен, — повторил он. — Звучит прекрасно.
— Я позвоню тебе, когда будут новости.
— Какой у тебя там номер? Подожди, я сейчас возьму ручку.
В трубке что-то стукнуло, и какое-то время казалось, что связь прервалась. Силия подумала о том, чем он мог быть занят, когда она ему позвонила.
— Все в порядке, — донеслось до нее из трубки.
Она назвала свой номер.
— Ты ее найдешь, — сказал он. — Держись и не сдавайся.
— Хорошо. До свидания, папа.
Держись и не сдавайся.Она вспомнила, что он часто говорил ей эту фразу в конце разговора, когда звонил по вечерам в воскресенье. Это было первое, о чем она подумала. Вторая мысль, которая пришла ей в голову, заключалась в том, что он обрадовался ее звонку. Даже более того… в его голосе слышалось облегчение. Как будто все эти годы он только и делал, что ждал этого звонка. Но почему же в таком случае он сам перестал ейзвонить? Она задумалась и над тем, о чем не стала его спрашивать. О том, вместе ли он еще с Хэйзел, и жива ли она еще. О том, есть ли у него другие дети — не от Хэйзел, которая была для этого слишком старой, а от какой-нибудь другой женщины. Она снова сняла трубку. Потом бросила взгляд на дверь — там стоял Мика.
— Как прошел разговор? — спросил он.
Она положила трубку на рычаг:
— Хорошо.
И тут ее ужаснула другая мысль, от которой ей чуть плохо не стало. А вдруг ей на роду написано иметь в жизни только одного члена семьи единовременно? Сначала у нее была мать, потом — Рэчел, причем мать умерла накануне рождения дочери. Теперь она вновь обрела отца. И пока она его не потеряет, Рэчел к ней не вернется.
— Ты рассказала ему о том, что произошло? — снова спросил Мика.