Найди меня в темноте
Шрифт:
– Поплачь… поплачь пока… вот так, - приговаривает ей Морган, одной рукой прижимая ее к себе, а другой забирая из ее ослабевших пальцев арбалет и откладывая его подальше. Я больше не плачу, хочется сказать ей в ответ, но губы даже не шевелятся. А кожа щек почему-то такая мокрая… как и рубашка Моргана на плече, в которое она утыкается лицом.
– Ты должна быть сильной, маленькая леди. Ты должна быть сильной ради своей сестры. Ради малышки… ты должна сейчас быть сильной…какой ты всегда была.
Бэт приходит в себя,
У всех нас есть обязанности, вспоминает Бэт некогда сказанные в прошлом слова. Отстраняется от Моргана, кивая ему, мол, я в порядке, и уходит, чтобы взять на руки племянницу, проснувшуюся от дневного сна. Мэгги лежит в постели, уставившись в потолок. Только на миг отводит взгляд и смотрит на Бэт.
Следующие часы сливаются для нее в одно бесконечное время. Она готовит смесь малышке и кормит ее. Потом укладывает к игрушкам в импровизированный манеж, который Гленн сделал своими руками из деревянных реек и простой сетки. Моет посуду, краем глаза наблюдая за малышкой. Готовит Мэгги травяной чай. Потом принимается за ужин. Просто потому, что равнодушно отмечает в голове, что они ничего не ели с Мэгги уже почти двое суток.
Заходит Кэрол. Просто заглядывает их проведать сейчас. Они обнимаются. Кэрол плачет. Навзрыд. Цепляясь в футболку Бэт. Глаза же Бэт абсолютно сухие.
Потом Кэрол уходит к Розите. И Бэт снова остается наедине сама с собой. И с Патти. И с Мэгги, которая лежит в спальне. Снова возвращается Морган. Рассказывает, что Мишонн сделали переливание крови, потому что у нее была большая кровопотеря. Что она сейчас лежит дома под капельницей, и что он не сможет остаться надолго, потому что надо следить за подачей лекарства. Бэт слушает его равнодушно, набирая воду в раковину.
Совсем скоро отключат воду, подсказывает откуда-то далеко из задворок разума мысль. Надо вымыть бутылочки Патти и чашки.
Чашки… чашки… чертовы чашки…
Как в той нормальной жизни. Моешь посуду. После чая. Чертовы чашки. Словно ничего и не случилось. Выглянешь в окно, а ты снова на ферме. И все живы… и все живы…
Я хочу обернуться и увидеть его. Как тогда, когда мыла чертовы банки. Когда мыла банки. Когда все еще только начиналось. Потому что нормальная жизнь – это когда он рядом. Стоит за моей спиной и просто смотрит. Вот, что такое нормальная жизнь сейчас… Это когда он рядом…
Чертов грузовик… чертов грузовик. Какая же я дура! Какая я дура!
Бэт вздрагивает, когда с шумом распахивается входная дверь и бьет ручкой о стену холла. От этого резкого удара кричит перепугавшаяся Патти.
Первой вбегает в дом Тара. Ее одежда темная от крови, зато с кожи и волос дождь успел смыть кровавые следы, пока она бежала до
– Несите его в гостиную! Тара, нам нужен кто-нибудь из докторов! Бэт! Бэт! Ты мне нужна! Ты мне нужна, Бэт!
Гленн ранен в живот. И Бэт не может не понимать, что это означает. Особенно в этом мире. Без медицинской помощи в том виде, в котором она необходима сейчас.
Но заставляет себя шагнуть в гостиную, чтобы помочь Мэгги. Сначала пытается успокоить ребенка, которого приходится передать Мэгги, иначе Патти все никак не желает умолкать в руках тети. Потом ставит кипятить воду и рвет на полосы простыни. Все так же механически. Потому что Рик только молча покачал головой, отводя глаза в сторону от ее взгляда, полного надежды.
Разбивая ее сердце. Разрушая ее жизнь. Почему-то не останавливая биение ее сердца. Которое упрямо не желало понимать, что теперь биться не для кого…
Долгие часы ночного ожидания. Когда стрелка замирает между двумя делениями «жизнь» или «смерть». Джи и незнакомая Бэт женщина, которая ей ассистирует, пытаются найти пулю. Мэгги сидит, прижимая к себе спящую дочь, и следит за Гленном, который так и не пришел в себя за все это время. Так пристально, что кажется – отведет она взгляд, и все станет хуже. Тара держит над импровизированным операционным столом большой фонарь. Он тяжелый. Поэтому чаще всего его забирает Рик. Чтобы дать рукам Тары отдых. Бэт же только и делает, что подает марлевые тампоны, которых уже накрутила целую тьму. Потому что у всех нас есть обязанности…
Разрезать широкую полосу на прямоугольник. Потом завернуть края внутрь, сначала нижние и верхние, потом боковые, чтобы получился аккуратный квадрат. Как какая-то головоломка. Снова и снова.
Как в чертовом Грейди… Как в чертовом Грейди… Бесконечные стопки марлевых тампонов, которые будут необходимы при операциях. Как в чертовом Грейди…
– Человек, с которым я была… он тоже здесь? – и со всего размаху с небес на землю, когда звучит в ответ: «Ты была одна…». Падать с небес на твердь земли – невероятная боль…
Ты была одна… Ты одна… Теперь ты одна… и теперь только темнота кругом…
Гленн еле дышит, когда усталая Джи стягивает перепачканные кровью перчатки с ладоней. Сплющенный кусок металла, в который превратилась пуля, уже лежит в кювете рядом с окровавленными инструментами.
– Вовремя. Теперь только ждать. И молиться, - говорит она, проверяя пульс в последний раз. Бэт видит, что она еле держится. Теперь, когда операция завершена, у нее начинают трястись руки мелкой дрожью, и подозрительно блестят глаза в свете фонаря и множества свечей в комнате.