Найди меня
Шрифт:
– И все же здесь и сейчас рядом с тобой стою я. Мог ты себе такое представить?
Голос у нее был необычайно сдавленный, но я не понимал почему. Мне казалось, я вверяю ей свое прошлое, как мы делали это с самой нашей встречи в поезде. Потом я хихикнул, но мой смешок прозвучал несколько вымученно.
– Что смешного?
– Ничего смешного, просто, когда я здесь жил, ты еще даже не появилась на свет.
Никто из нас не задался вопросом, какое это имеет значение.
Миранда достала из сумки маленький фотоаппарат.
–
Это что, безумное женское тщеславие? Она же не такая.
Миранда остановила пару американских туристов, выходивших из магазина, и, протянув блондинке фотоаппарат, попросила ее сфотографировать нас перед домом.
– Не так, – сказала она, – обними меня за талию. И дай мне другую руку, я не кусаюсь.
Она попросила девушку сделать еще одну фотографию – на всякий пожарный.
Девушка щелкнула нас несколько раз. Миранда поблагодарила ее и забрала фотоаппарат.
– Я сразу пришлю тебе фотографии, чтобы ты не забыл Миранду. Обещаешь не забыть?
Я пообещал.
– А что, Миранде это так важно?
– Ты по-прежнему не понимаешь, да? Когда ты в последний раз гулял с девушкой моего возраста, которая не слишком дурна собой и отчаянно пытается сказать тебе то, что сейчас уже должно быть совершенно очевидно?
Я подозревал, что она скажет нечто подобное, – но почему-то все равно перепугался и понадеялся, что неправильно все истолковал.
Скажи простыми словами, Миранда, или повтори.
А что, было недостаточно просто?
Тогда повтори.
Мы говорили так туманно, что вообще-то не должны были понять ни сами себя, ни собеседника, и все же каждый мгновенно ухватил намек другого, причем именно потому, что он не был озвучен.
В голову мне тут же пришла великолепная идея; я достал мобильный телефон и спросил у Миранды, свободна ли она в ближайшие два-три часа.
– Свободна, – ответила она. – Но разве тебе не нужно заняться своими делами: просмотреть записи, повесить одежду и вымыть наконец руки?
У меня не было времени объяснять, и я тут же позвонил другу – известному в Риме археологу. Когда он поднял трубку, я сказал:
– Мне нужна твоя помощь, и именно сегодня.
– У меня все прекрасно, спасибо, что спросил, – ответил он со своим обычным юморком. – Чем могу тебе помочь?
– Мне нужен пропуск на двоих на Виллу Альбани.
Он чуть замешкался. Потом спросил:
– Она красивая?
– Само совершенство.
– Я никогда не была на Вилле Альбани, – сказала Миранда. – Туда никого не пускают.
–
– Почему?
– Ну, ты накормила меня рыбой и грецкими орехами и любишь статуи, так что я покажу тебе барельеф, красивее которого ты в жизни не увидишь. На нем изображен Антиной, возлюбленный императора Адриана. Потом я покажу тебе свою любимую статую – Аполлона, убивающего ящерицу, – которую приписывают Праксителю, возможно, величайшему скульптору всех времен.
– А как же кофе?
– У нас полно времени.
Зазвонил мой телефон. Мы сможем сейчас же подъехать на виллу? На посещение будет не больше часа, потому что смотрителю нужно уйти пораньше.
– Сегодня же пятница, – пояснил мой друг.
Мы сели в такси, стоявшее возле моста, и через несколько секунд уже мчались на виллу. В машине Миранда повернулась ко мне.
– Почему ты это делаешь?
– Так я показываю, как рад, что тебя послушался.
– Несмотря на то что все время ворчишь?
– Несмотря на то что все время ворчу.
Она ничего больше не сказала и, недолго поглядев в окошко, снова повернулась ко мне.
– Ты меня удивляешь.
– Почему?
– Я не ожидала, что ты из тех, кто поступает импульсивно, перескакивая с одного на другое.
– Почему?
– Потому что ты такой вдумчивый, успокаивающий, уравновешенный.
– Хочешь сказать – скучный?
– Вовсе нет. Возможно, люди тебе доверяют и открываются именно потому, что им нравится то, какими они становятся рядом с тобой, – как я сейчас в этом такси.
Я взял ее за руку, потом отпустил.
Меньше чем через двадцать минут мы оказались на месте. Смотрителя предупредили о нашем приезде; он ждал нас за воротами, сложив руки на груди, и выглядел властно и едва ли не враждебно. Потом он узнал меня, и его отношение, поначалу недоверчивое, сменилось сдержанным уважением. Мы зашли на саму виллу, поднялись наверх и, миновав вереницу залов, оказались перед статуей Аполлона.
– Это Аполлон Сауроктон, убивающий ящерицу. Мы пройдем по галерее и, если останется время, посмотрим этрусские экспонаты, – объяснил смотритель.
Миранда оглядела статую и сказала, что, кажется, видела ее копию. После мы пронеслись по остальным залам и оказались перед Антиноем. Она была поражена красотой барельефа.
– Это потрясающе.
– А я что говорил?
– Sono senza parole, у меня нет слов, – сказала она.
Я и сам лишился дара речи. Миранда обняла меня за талию, немного постояла перед барельефом, погладила меня по спине. Потом мы друг от друга отстранились.