Найти и обезвредить. Чистые руки. Марчелло и К°

Василенко Григорий Иванович

 

...Деверев, запыхавшись от быстрой ходьбы, спешил. Сбор связистов был лишь предлогом для того, чтобы уйти подальше от нашей линии обороны.

— Что-то мы далеко ушли от своих, — забеспокоился связной. — Как бы нам не заблудиться...

Деверев слышал эти слова, но не обращал внимания. Он давно все решил. С операцией по захвату «языка» он связывал все свои надежды уйти к немцам. Оставалось уже совсем недалеко до мыса в тылу немецких позиции, где намечалось взять «языка». К нему он исступленно шел, боясь, чтобы его не догнали, чтобы ни о чем не догадался Болотов.

Когда

связной опять напомнил, что впереди никого нет и можно попасть к противнику, Деверев остановился. Неизвестно, как поведет себя Колотов, когда увидит берег. От него можно было бы и раньше избавиться, но Деверев решил это сделать при полной уверенности, что его коварный план удался. Такой момент наступил. Деверев уже различал вражеский берег. Теперь нужно было повернуть к нему, и он — у немцев. Связной прислушивался, оглядывался по сторонам, пытаясь сориентироваться, где они заходятся.

— Наша передовая осталась позади, — показал он рукой, повернувшись спиной к Девереву. — Мы идем не гуда...

В ночном морозном воздухе раздался одинокий выстрел — слабый хлопок в заснеженном безмолвии. Колотов даже не успел повернуться и увидеть предателя. Выстрел в спину свалил его на лед. При падении винтовка отлетела в сторону. Деверев наставил пистолет на мертвого Колотова, боясь, как бы он не потянулся к своей винтовке. Оставив распластавшегося на льду связного, Деверев быстро пошел в сторону берега, мысленно возвращаясь к своей заготовке-версии, с которой он предстанет перед гитлеровцами. Он боялся, как бы какой-нибудь туповатый ефрейтор не прикончил его, не разобравшись, кто он такой.

«Господа, настоящая моя фамилия де Вьеро. Граф Эдуард де Вьеро... Португалец, инженер-гидрограф», — готовясь к встрече, упрямо повторял он про себя.

...Старший лейтенант Сафронов об этом ничего не знал, но с каждой новой беседой с сослуживцами Деверева с людьми, которые участвовали в операции, убеждался том, что тот намеренно сбежал к врагу. Напрасно его искали несколько дней на льду залива. Никаких следов не находили. Деверев умышленно не согласовал действия с артиллеристами, которые должны были прикрыть разведгруппу при захвате «языка». Отсутствие корректировщика выяснилось в самую последнюю минуту, когда уже часть группы вышла на исходный рубеж и ждала артиллерийского налета на позиции гитлеровцев. За обеспечение связью отвечал старший лейтенант Таран, которого Деверев послал в штаб доложить об отсутствии корректировщика-артиллериста. Командование бригады после отмены операции приказало Девереву вместе с разведгруппой прибыть в расположение. Деверев этот приказ не выполнил.

Все эти аргументы Сафронов приводил начальнику отдела «Смерш» бригады.

Майор слушал старшего лейтенанта в землянке, расположенной поблизости от переднего края. От нее рукой было подать и до залива. Сафронов сам ходил ночью по пути движения группы с людьми, которые были у Деверева, и ничего там не обнаружил.

— Что еще удалось выяснить? — спросил майор.

— Объяснения сослуживцев Деверева подтверждают выводы о предательстве.

— А именно?

— Индивидуалист, замкнут, с людьми общался неохотно. В блиндаже просиживал целые дни. Чрезмерно труслив. Допускал пораженческие высказывания...

— Все?

— Нет,

не все. Свидетель Иванчишин показал: «Заблудиться Деверев не мог. При нем были компас и карта. Он бывший штурман, неплохо ориентировался, тем более что ночь была светлая. Я полагаю, что, выйдя на залив, Деверев отослал от себя всех бойцов. Остался только со связным с целью осуществления заранее обдуманного плана. Он трус, и если бы не эта цель, то вдвоем по заливу никогда бы не пошел. Собирать связистов не входило в его обязанности. Это мог сделать не только связист, но и командир разведки лейтенант Кругликов. Но всех их Деверев отсылал подальше от себя». Сослуживец Деверева на корабле Василец сам пришел ко мне и рассказал, что ему пришлось с ним служить вместе. Он его недолюбливал за барское, пренебрежительное отношение к товарищам по службе и ко всем живущим на земле, кроме немцев и португальцев.

— Немцы — ясно. А при чем здесь португальцы?

— Это еще надо выяснить, товарищ майор. Да... Я Васильца не допрашивал, а так, на всякий случай, кое-что записал для характеристики личности. Так вот, — посматривая в блокнот, говорил Сафронов, — поведение Деверева всегда соответствовало его настроению. Он всегда ко всему был равнодушен. По судну ходил так, как будто находился в гостях. Смотрел только на горизонт. На вахте из рулевой рубки не высовывался, а на стоянках к нему приходила одна женщина, замужняя, как говорил он. Если его знакомая не появлялась, стремился ускользнуть в город, где азартно играл в «очко» на деньги.

— Эту знакомую нашли?

— Пока не удалось, а вот с ее подругой поговорили. Она рассказала о романе Веры Петровны — женщины, которая приходила на стоянках к Девереву. Выходит, что познакомилась она с ним в тысяча девятьсот тридцать восьмом году где-то на юге. Одним словом, курортный роман. В то время Деверев был студентом-гидрографом. Вера Петровна была замужем, но привязалась к нему. У женщин это бывает, — заметил Сафронов.

— А у мужчин не бывает? — хмыкнул майор.

— Не встречал таких.

— Защищаешь мужиков. Ну ладно...

— Интересно, товарищ майор, то, что они встречались в сорок первом и сорок втором годах, в самое тяжелое, голодное время в Ленинграде. Вера Петровна болела. Он сочувствовал ей на словах, рассказывал о своем пайке, а помочь не удосужился. Больную внимательно опекал муж. А он, между прочим, догадывался, и не без основания, о том, что его блудливая супруга давно погуливала с этим... И тем не менее муж пришел на помощь, отдавая ей все, что мог, и этим спас ей жизнь. Вот они какие бывают, мужики...

Майор внимательно слушал доклад оперуполномоченного, но у него так и не складывалось определенного мнения о предательстве Деверева. Прямых доказательств того, что со связным перешел на сторону врага, не было. Все то, что удалось собрать Сафронову, характеризовало Деверева не с лучшей стороны, но этого было мало.

— Иван Васильевич, — остановил майор оперуполномоченного, — вы продолжайте расследование. Докладывайте... Должен только сказать, что начальство ждет от нас не косвенных, а прямых доказательств измены Деверева. Кстати, что можно сказать о Колотове?