Найти и обезвредить. Чистые руки. Марчелло и К°
Шрифт:
Агент как будто ждал этих вопросов, стремился назвать как можно больше таких городов.
— Я инженер-гидрограф, господин майор, — уловив внимание шефа, говорил он, — когда учился, объехал все моря и океаны.
Моря и океаны фон Мейснера не интересовали, а вот Новороссийск и гостиница, в которой он сам останавливался, было то, что нужно. Правда, агент, сколько ни добивался фон Мейснер, никого не мог вспомнить из обслуги гостиницы.
— А в Сибири вы тоже были?
— Конечно, на Байкале...
Абвер, очевидно, после ареста Пери потерял его следы. Старания навести о нем какие
Каково же было удивление абверовцев, когда среди военнопленных появился некий Пери, да еще эстонец! Возникли разные версии и намерения. На завод, где он работал, помчались представители абвера. Опознание и допросы ничего не дали. Военнопленный твердил, что он Пери из Эстонии, до войны жил в Сибири. Тогда и принято было решение отправить военнопленного Пери на территорию Эстонии, там с ним разобраться и, если удастся, завербовать.
Так свел абвер в тюрьме двух незнакомых лиц — Пери и Деверева.
— Вы вернетесь в другую камеру. В ней никого нет. Через день-два у вас появится сосед. О нем надо узнать все. Все без исключения, — подчеркнул фон Мейснер.
Деверев попытался уточнить через переводчика, что он должен выяснить, что за человек, с которым ему придется сидеть, как вести себя.
— Вам все сказали, — на этот раз грубовато оборвал его переводчик.
Фон Мейснер умышленно избегал какой бы то ни было информации об узнике. Даже переводчик поначалу не мог понять, о чем идет речь и что конкретно хотел абвер.
— Должен предупредить, — переводил он, — что отклонения от задания недопустимы. Если они произойдут, то шеф не сможет защитить вас.
Агент услужливо закивал.
— Господин майор, — осмелел Деверев, — прошу предоставить мне возможность изложить германскому командованию план захвата крепости Кронштадт. Я должен это сделать в знак признательности за доверие ко мне.
Фельдфебель язвительно улыбнулся, потом перевел фон Мейснеру его просьбу. Она и раньше мелькала на допросах и в беседах, но ее никто всерьез не воспринимал.
— Что для этого нужно?
— Бумага и карандаш.
Переводчик тут же высказал свое мнение шефу, что военнопленный, выдавая себе за графа, очевидно, страдает манией величия — опасной болезнью, которая может принести службе много хлопот. Майор молчаливо с ним согласился, но велел удовлетворить просьбу Деверева.
В ожидании незнакомца Деверев корпел в камере над планом захвата Кронштадта, в котором когда-то служил. Одновременно он готовился выдать себя перед незнакомцем за участника побега, которого ждет расстрел. Причины его ареста могли подтвердить оставшиеся в живых военнопленные в тюрьме.
Фон Мейснер распорядился допрашивать новичка-узника днем и ночью, тщательно восстановить его биографию, особенно период проживания на Дальнем Востоке и в Новороссийске.
Гауптман Вайнеманн из отдела фон Мейснера, допрашивавший доставленного из Германии соседа Деверева по камере, докладывал:
— Можно полагать, господин майор, что Пери не имеет никакого отношения к нашему Кемпке-Пери, работавшему в Новороссийске. Вероятно, простое совпадение. Он глуповат, кстати сказать.
— Объясните мне,
— Господин майор, военнопленный Пери жил в Сибири, в Новороссийске ни разу не был.
— Пери выдает себя за эстонца. Где он жил в Эстонии? Знает он эстонский язык? Что знает о нашем Кемпке? Тоже эстонце?
— Он утверждает, что его отец эстонец, а мать русская.
— Допросить его еще раз — узнать, где проживали родственники в Эстонии, найти людей, которые бы подтвердили, что он выходец из Эстонии.
И Амурского снова и снова допрашивали, а в камере напористо лез в душу с расспросами Деверев, которого Амурский сразу раскусил. Абвер хотел основательно проверить заподозренного Пери-Амурского, но Деверев ничего не мог доложить фон Мейснеру об узнике, с которым сидел в одной камере. Даже фамилии не мог узнать. Высказывал опасения, что тот ночью может его задушить.
— А при разговоре об участии в лагерном подполье, — плакался Деверев, — загинал палец крючком под моим носом и предлагал разогнуть.
— Что это значит? — возмущался фон Мейснер.
— Господин майор, — объяснял переводчик, — это значит, что он ему не верит.
Так ничего и не добившись от Амурского, фон Мейснер вынужден был согласиться с мнением Вайнеманна о необходимости избавиться от этого довоенного дела по Новороссийску, которое им подсунуло начальство из Берлина.
Рано утром, когда выводят на расстрел, тюремщик распахнул дверь и назвал номер. Из камеры вышел Деверев. Щурясь от света карманного фонаря, он повернулся лицом к стенке и ждал, пока охранник закроет камеру. До Амурского, оставшегося в камере, донеслось, как щелкнули наручники на руках Деверева. Больше он его не видел, но ему пришлось о нем слышать в общих камерах, пока его держали в этой тюрьме по непонятным ему причинам. А после Амурский оставался узником штрафного лагеря до конца войны.
«В январе-марте 1944 года шеф направлял Д. (в телеграммах фамилия Деверева обозначалась одной буквой) в филлинский лагерь, где агентурой была раскрыта подготовка к побегу. Участников заключили в тюрьму в Тарту. Д. тоже содержался в тюрьме. Выполнял там задания шефа. Некоторые из участников расстреляны. Ему объявлено, что предложенный им план захвата Кронштадта осуществить нельзя. Сидит в камере вдвоем. Можно предположить, что проверяют военнопленного, привезенного из Германии, который выдает себя за эстонца. В начале апреля Д. из тюрьмы освободили и направили в абверкоманду. Иван».
Начальник особого отдела бригады уже не раз перечитывал сообщения «Ивана» и размашистую резолюцию на нем начальника управления «Смерш» фронта. Потом пригласил к себе оперуполномоченного Сафронова и объявил ему о том, что Деверев — агент абвера и его необходимо объявить в розыск, так как он может быть заброшен в наш тыл.
— А вы сомневались, товарищ майор, — напомнил Сафронов.
— В нашем деле всегда надо сомневаться. Это золотое правило для контрразведчика. Скажем спасибо тому, кто добыл эти сведения и сумел их переправить через линию фронта. А что же мы — не могли предупредить предательство? — спросил себя и оперуполномоченного майор.