Назад к Мафусаилу
Шрифт:
Адам. Умру? Что это значит?
Ева (указывая на лань). Станешь таким же, как она. Я называю это «умереть».
Адам (встает и медленно приближается к трупу). С ней происходит что-то непонятное.
Ева (следуя за ним). Ой! Она превращается в белых червячков.
Адам. Это невыносимо. Брось ее в
Ева. Мне страшно к ней притронуться.
Адам. Тогда, как мне ни противно, это сделаю я. Иначе она весь воздух отравит. (Хватает лань за ноги и, стараясь держать труп подальше от себя, уносит его туда, откуда явилась Ева.)
Ева провожает его глазами, затем, вздрогнув от омерзения, садится на скалу и погружается в задумчивость. Тело Змеи становится видимым, теперь оно переливается новыми изумительными красками. Змея медленно поднимает голову из зарослей чернобыльника и с неожиданно чарующей мелодичностью шепчет Еве на ухо.
Змея. Ева!
Ева (испуганно). Кто здесь?
Змея. Это я. Я пришла показать, какой у меня красивый новый гребень. Гляди. (Распускает ослепительный аметистовый гребень.)
Ева (восхищенно). Ах! Но у кого ты научилась говорить?
Змея. У тебя и Адама. Я ползала за вами, прячась в траве, и слушала вас.
Ева. Ты поступила на редкость умно.
Змея. Еще бы! Я самая хитрая из всех полевых тварей.
Ева. Какой дивный у тебя гребень! (Гладит гребень, лаская Змею.)Прелесть моя! Ты любишь свою крестную мать Еву?
Змея. Обожаю. (Раздвоенным языком лижет ей шею.)
Ева (продолжая ласкать ее). Ах ты моя милая, моя ненаглядная змейка! Теперь Ева больше не одинока: она может разговаривать со своей змейкой.
Змея. Со мной можно о многом поговорить: я очень мудра. Это я нашептала тебе слова, которых ты не знала, — мертвый, смерть, умирать.
Ева (вздрогнув). Зачем ты об этом? Увидев твой дивный гребень, я разом забыла обо всех неприятностях. Не напоминай мне о них.
Змея. Смерть может и не быть неприятностью — нужно лишь научиться побеждать ее.
Ева. Разве ее можно победить?
Змея. Да, можно — с помощью того, что называется рождением.
Ева.
Змея. Да, рождение.
Ева. А что это такое?
Змея. Змея не умирает. Вот увидишь: наступит день, я сброшу с себя свою прекрасную кожу и стану новой змеей, с новой, еще более прекрасной кожей. Это и называется рождением.
Ева. Я это уже видела. Очень красиво.
Змея. Если я могу даже это, значит, я могу все. Повторяю тебе: я очень хитра. Я не раз слышала, как вы с Адамом спрашиваете друг друга: «Почему?» Верно — почему. Вы видите что-нибудь и задаете себе вопрос: «Почему?» А я придумываю такое, чего никогда не было, и говорю: «Почему бы нет?» Я изобрела слово «мертвый» и назвала так старую кожу, которую сбрасываю, обновляясь. Обновляться же и значит родиться.
Ева. Родиться! Красивое слово.
Змея. Так почему бы тебе не рождаться опять и опять, столь же новой и красивой, как я?
Ева. Мне-то? Да потому, что так не бывает.
Змея. Из этого не следует, что так не может быть. Ты ответь: почему бы нет?
Ева. Мне это и не понравилось бы. Не спорю, стать совсем новой очень приятно. Но ведь когда моя старая оболочка упадет на землю, Адаму будет казаться, что это я. Он увидит, как она съеживается, и…
Змея. Не увидит. Ему вовсе не надо это видеть. Рождаться можно и по-другому.
Ева. Как по-другому?
Змея. Слушай меня. Я открою тебе великую тайну. Я очень хитра и очень-очень долго думала. К тому же я решительна и уж чего захочу, того добьюсь. А хотелось мне очень и очень сильно. И я стала есть необычную пищу — камешки и те яблоки, которые вы боитесь рвать.
Ева. Ты посмела?..
Змея. Я смею все. В конце концов я научилась накапливать в себе частицы жизни.
Ева. А что такое жизнь?
Змея. То, что отличает мертвую лань от живой.
Ева. Какое дивное слово! И какой изумительный смысл! Жизнь — вот самое чудесное из всех новых слов.
Змея. Верно. Размышляя о жизни, я и обрела способность творить чудеса.
Ева. Чудеса? Еще одно незнакомое слово.
Змея. Чудо — это то, что невозможно и тем не менее возможно. То, что не может произойти и тем не менее происходит.
Ева. Какие же чудеса ты творишь? Расскажи хоть про одно.