Назад, в пионерское лето
Шрифт:
«Везет же некоторым…» — пробормотал Младший, глядя ей уже вслед.
«Две беды, которые в итоге нас погубят, — вздохнул я. — Святая вера печатному слову — написано “идеал”, значит идеал — и слепое преклонение перед всем импортным!»
«Прям вот погубят?» — подобрался юный пионер.
«Да это я так, в философском смысле…» — поспешил заверить его я.
«Ну, если в философском — тогда ладно…»
— Анекдот! — к Але с Ингой подошел «Вахмурка» — в отличие от всех нас, он свою первую партию выиграл и теперь ждал следующего соперника. — Девка пишет родителям из другого города: «Я тут всерьез увлеклась пинг-понгом». В ответ
Девчонки прыснули в кулачки.
Ну да, смешно…
* * *
В мужскую сборную отряда по настольному теннису в итоге вошли Ант, Вовочка, а также Толик Степанов и Серега Громов. Женскую команду составили Стоцкая, Абашидзе, Захарова и Парфенова. То есть, три звезды за участие первому звену, три — второму и две — нашему, третьему. Таким образом, с учетом полученного от щедрот Младшего за позавчерашний костер, «михеевцы» ушли с чистого последнего места, догнав четвертое звено — и у тех, и у других стало по семь баллов.
По итогам основного турнира, на который Младший потащил меня болеть за «своих», расклад сделался еще любопытнее. Среди парней Ант занял второе место, уступив лишь не кому иному, как Игонину, а «Вахмурка» — третье. А значит, вместе они принесли и отряду, и своему звену еще три звезды. В концовке же соревнований старших девочек и вовсе разыгралась разве что не драма. Стоцкая в упорнейшей борьбе — «на балансе» — уступила в полуфинале Саше Перовской из первого отряда, а затем в матче за третье место буквально размазала по столу другую первоотрядницу, Аню Зеленову. Перовская же, еще сражаясь с Викой, серьезно подвернула ногу. Ту партию она кое-как до победы довела — как видно, на адреналине — но в финале, где встретилась с нашей Захаровой, эта травма дала о себе знать, и чемпионкой лагеря — отчасти неожиданно для себя самой — стала Мила.
То есть еще четыре больших звезды — «Данко», три малых — третьему звену, и одна — первому.
Таким образом всего у нашего отряда к вечеру должно было оказаться шестнадцать звезд, а во внутреннем зачете — первое звено лишь на балл опережать второе. Но на стенде в отрядном уголке почему-то отразилось иное: семнадцать звезд у «Данко» и равенство — по тринадцать — в противостоянии двух лидирующих звеньев. Спрашивается, откуда лишнее очко?
— Так это же тебе присудили, за повторный вызов на флаг! — сообщила в ответ на наше с Младшим недоумение Марина. — Не слышал — я объявляла? Так старший вожатый решил.
— Перовскую тоже два раза вызывали — значит первому отряду также дали звезду? — уточнила присутствовавшая при этом разговоре Стоцкая.
— Вечерняя линейка не считается, — пояснила ей между тем Марина.
— А разве вызов на флаг — само по себе не достаточное поощрение? — некстати заметил тут мой юный пионер.
— Предлагаешь эту звезду убрать? — усмехнулась вожатая. — Отрядную — не могу, а у звена могу балл и снять…
— Нет, нет! — поспешил вмешаться проходивший мимо и тоже задержавшийся у уголка Толик Степанов. — Заслужили — пусть висит!
— Но если Резанцев настаивает… — лукаво улыбнулась Марина.
— Я тебе настою! — в поясницу нам стукнул чей-то кулачок. Мы обернулись: сзади оказалась наша сегодняшняя триумфаторша Захарова.
— Ни на чем я не настаиваю, — буркнул Младший.
— То-то же! — задорно подмигнула ему
— А сегодня что, снова дискотека? — кажется, растерялся мой юный пионер. — Я думал, кино…
— Але, Варшава! Кино было вчера!
Верно: накануне вечером в клубе нам показывали «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен» — великолепную комедию про пионерский лагерь, очень в тему! В ходе просмотра я, правда, несколько раз ловил себя на мысли, что сочувствую не раздолбаю Косте Иночкину с друзьями, как когда-то в детстве — а наоборот, товарищу Дынину. Всего-то и просил, бедолага, чтобы через речку не прыгали — и остался непонятым!..
Через речку, через костер…
— Ну… — с сомнением протянул тем временем Младший. — Может, и пойду…
«Ты же не против?» — с некоторой опаской уточнил он у меня.
«Давай сходим», — не стал возражать я.
— Да, пойду, — заручившись моим согласием, кивнул юный пионер.
— Вы это слышали?! — воскликнул оказавшийся неподалеку Вовочка. –Девки, записывайтесь в очередь на белый танец! Свободные места еще есть!
— Кто тебе такое сказал? — неприязненно прищурился на него Младший и, не дожидаясь ответа, зашагал в палату, переодеваться.
В самом деле, не в трениках же идти на танцы!
9. Дискотека 80-х
Юг Московской области, 8 июня 1985 года
Не знаю, как с этим обстояло дело в других пионерлагерях, но в «Полете» в 1985-м, как, впрочем, и в годы, непосредственно ему предшествовавшие, на вечерних дискотеках проигрывались исключительно отечественные музыкальные композиции. В прошлый на моей памяти мой сюда приезд — в 83-м — кто-то мне говорил, что это личное распоряжение тогдашнего начальника лагеря Веретенникова. Но того сменил Горохов, а ничего так и не поменялось.
Правда, потчевали октябрят и пионеров все же не сплошь какими-нибудь там Пугачевой с Боярским — звучали достаточно популярные тогда у советской молодежи группы и исполнители: такие как «Форум», «Круг», «Пламя» и «Цветы». Или, скажем, Михаил Муромов — еще до своего «яблочного-на-снегу» периода. Именно под его бесконечное «Флюгер, флюгер. Я — флюгер, флюгер, флюгер…» мы с Младшим и вошли сегодня в клуб.
Еще два слова об организации самого действа. На нем даже имелся своего рода диджей — эту почетную роль исполнял лагерный радист, студент лет двадцати, тот самый, что отвечал за сигналы горна — но никаких дисков он никуда не ставил: играл кассетник с заранее подобранным репертуаром. Принимались и заказы — для этого наготове имелся второй магнитофон — но лишь в исключительных случаях, обычно как подарок кому-то ко дню рождения, причем требовалось подтверждение праздничной даты вожатым. Если же запись крутилась своим чередом, то порядок был таков: три-четыре быстрые песни, под которые на танцполе (который, конечно, так здесь никто не называл) скакали почти исключительно малыши, затем одна медленная — тут большинство мелких сдувало, словно ветром, а с кресел и сдвинутых к стенам лавочек, разбившись на парочки, высыпали ребята постарше. И так по кругу. Конкретные песни, конечно, в течение одного вечера не повторялись, но последовательность выдерживалась четко.