Назад, в пионерское лето
Шрифт:
— Народ! — внезапно обернувшись к холлу, громко — перекричав свой магнитофон — обратилась к присутствовавшим Абашидзе. — Кто знает какую-нибудь хорошую песню про Африку?
— А нафига тебе? — оторвал взгляд от игрового поля Вовочка.
— Это наша… — прервавшись, Майя протянула руку и убавила звук своей «Электроники». — Это наша тема на завтрашнем конкурсе инсценированной песни.
— «В Африке горы вот такой вышины»! — с готовностью выдал вариант Коганов.
— Слишком детская, — мотнула головой смуглянка. — Да
— Я готов играть бегемота! — тут же вызвался «Вахмурка».
— Еще будут предложения? — на этот раз проигнорировав его, осведомилась у холла Майя.
— У группы «Круг», кажется, есть песня, — вспомнил сидевший на подоконнике Серега Громов. — Что-то там: «О-о-о, это Африка!»
— Тут мы, к сожалению, опоздали, — недовольно скривилась Абашидзе. — Разведка донесла, — кивнула она на сидевшую рядом с ней Оксану Гриценко, — что «О-о-о» уже разучивает пятый отряд.
Разведка — это скорее всего имелся в виду Ксюшин младший брат, числившийся как раз в пятом отряде.
— А у них сто, тозе Африка по теме? — удивленно спросил Жанна Цымбаларь.
— Нет, у них Мексика. Но про Мексику они ничего не придумали и переделали, типа: «О-о-о, это Мексика!»
— Как-то нечестно! — заметила Божена Петрова.
— Так давайте просто возьмем себе правильный вариант, с Африкой! — предложил Руслан-«Кржемелик».
— Мы это уже обсудили, — вздохнула Абашидзе. — Беда в том, что пятый отряд выступает раньше нас — правильный вариант, не правильный, но впечатление будет смазано.
— Ну да, наверное, — подумав, согласился Руслан.
— Давайте, вспоминайте, что еще есть про Африку? — потребовала у всех Майя.
— «Чунга-чанга»! — предложил кто-то.
— Ну и где там Африка? И как это инсценировать?
— У Высоцкого было! — вскинула голову Инга Трефилова. — «В желтой-жаркой Африке, в центральной ее части…» — напела она, перебивая льющуюся из магнитофона «Mamma Mia» ABBA.
— Ну-ка, ну-ка, — оживилась Абашидзе. — Пойдем в палату, споешь целиком…
В сопровождении Майи, Вики, Ксюши и Риммы Ласкер Инга направилась к выходу из холла.
Вернулись девочки минут через пять.
— Не подходит, — огорченно объявила всем смуглянка. — Конкурс посвящен фестивалю молодежи — рекомендуются песни про людей, а не чисто про животных. И с оптимистичной концовкой — а не как тут: «не видать идиллии — слезы крокодильи»… Короче, нужны еще идеи!
«Случайно не знаешь чего-нибудь подходящего — из своего времени? — дернул меня Младший. — Наверняка у вас про Африку тоже поют!»
«Про Африку — не знаю, — не особо задумываясь, бросил я. И после короткой паузы добавил: — Но знаю песню про негра! Только она… немного панковская, что ли…»
«Предложи! — потребовал юный пионер. — Шесть звезд на кону — Вадим сказал, награда удваивается!»
«Да не подойдет она…» — скривился я.
«Ты, главное,
— Ну? — взгляд Абашидзе как раз уперся в меня. — Давайте, вспоминайте!
— Есть одна песня, — вздохнув, подал я голос. — Но она не совсем про Африку… Хотя…
— Что за песня?
— Называется «Убили негра».
— Никогда не слышала, — призналась Майя. Ну еще бы: вещь конца 90-х! — Пошли, споешь!
Кроме Абашидзе, оценить песню со мной отправились Гриценко, Ласкер, Трефилова и примкнувший к ним зачем-то Громов. А вот Стоцкая на этот раз предпочла остаться в холле. Нет, она меня сегодня точно избегает! Что же я такого учудил?
В палате, куда привела нас Майя, обнаружились еще две заинтересованные слушательницы — Парфенова и Летунова.
— О, концерт продолжается? — усмехнулась при виде нашей делегации толстушка Кира.
— Давай, — кивнула мне Абашидзе.
— Ну, держитесь… — я набрал в легкие побольше воздуха.
Мертвая змея не шипит,
Не щебечет дохлый щегол,
Мертвый негр не идет играть в баскетбол…
Только мертвый негр не идет играть в баскетбол!
Ай-я-я-я-я-яй, убили негра,
Убили негра, убили!
Ай-я-я-я-я-яй, ни за что, ни про что…[1]
— в концовке припева несколько грубое даже для рубежа веков «суки, замочили!» я предусмотрительно заменил на «гады, погубили!».
«Да уж… — протянул Младший, когда я закончил — как ни странно, дослушали меня до конца, не прервали. — Ну и песни у вас там, в будущем».
«А я предупреждал! Как говаривал незабвенный Марти МакФлай, к такому вы еще не готовы!»
«Кто говаривал?»
«Не важно».
— Хм… — пробормотала между тем Абашидзе. — Оригинально… А вы что скажете? — повернулась она к остальным слушателям.
— Текст, кончено, напрочь отвязный, — поморщилась Ласкер. — Но что-то тут есть… И на припеве можно красиво скрипку вписать.
— В какой подворотне ты это выучил? — с усмешкой поинтересовалась у меня с кровати у окна Парфенова.
— Сама ты в подворотне! — показно усмехнулся я. — Это стихи прогрессивного африканского поэта Джорджа Флойда Бабангиды! — сымпровизировав, соединил я вместе два всплывших в моей памяти имени чернокожих — воришки-наркомана из XXI века, ставшего знаменем движения «BLM», и офицера-путчиста из века XX. — В переводе чуть ли не Сергея Михалкова — но это не точно. В ней в аллегорической форме показана тяжелая судьба Черного континента, угнетаемого проклятыми империалистами, и его неизбежное скорое возрождение!