Не брак, а так
Шрифт:
— Мам, мне нужно это обсудить с Германом, он же один останется…
— Как это один? — свекровь, казалось, слышала каждое слово. — Я вообще не вижу смысла сейчас жить здесь. Дом даже толком не протоплен. Осень на дворе. Германа я заберу к нам. Алиса, ты сейчас нужна матери, это понятно. Такая трагедия. Нам надо вообще понять как жить дальше.
— Это мой дом, мама, — Герман глядел не на нее, а на замершую рядом Алису. — Я буду жить здесь. Со своей женой. А поговорить нам придется. Обязательно. Я сам решу, когда. Сейчас важнее всего
— Боюсь, все не так как ты думаешь, сынок, — в голосе Софьи Андреевны сквозило легкое пренебрежение. — Поговорим позже. Я всегда рядом, родной.
Глава 72
Герман
Влюбиться в собственную жену. В девчонку, которую презирал и ненавидел всей душой. Да его воротило от одной мысли, что придется лечь с ней в постель.
Никогда еще не было такого, чтобы он захотел женщину, которая не понравилась ему с первого взгляда. Всегда любил глазами.
Раньше.
Герман криво ухмыльнулся собственным мыслям. Год назад бы не поверил, что такое возможно. Но он больше не хотел вспоминать, что было год назад. И два, и три…
Теперь все по-другому, нет смысла сравнивать. Последний год показал, кто здесь “ху”. Любимая присказка отца… А он тоже себя проявил, как и мать. Откупились деньгами, и на том спасибо! Герман знал, во сколько обошлось его лечение. Приличные деньги даже для их семьи.
И только та, которую он гнал от себя, издевался и проклинал, оказалась рядом. Не просто рядом.
Германа еще беспокоили головные боли, он, всю жизнь на спорте, все равно чувствовал себя беспомощным калекой, потому что мелкая моторика до сих пор давалась ему с трудом. И тем не менее он понимал, что грех жаловаться. Не просто вернулся с того света, а даже не инвалидом.
Иногда смотрясь в зеркало, он себя не узнавал. Лицо изменилось, да и черт с ним, не в этом дело. На него смотрел другой человек. И он знал в отличие от того, прежнего, цену каждому глотку воздуха.
Алиса во сне беспокойно зашевелилась, по-детски выпятив нижнюю губу. Герман замер, не дыша, испугался, что она сейчас проснется.
Его спасение. Его жизнь. Время от времени Герману приходили в голову мысли, что не будь Алисы, он бы уже сдох. Она и правда спасла ему жизнь, не бросив там на дороге, не сбежав от страха.
Она и только она боролась за него, воевала, ругалась с его матерью. Он мало что помнил, находясь в коме, но осталось стойкое ощущение, что никому кроме жены, которой он и мужем то нормальным не был, Герман не нужен. Как ему было стыдно и отвратительно, что она видит его таким беспомощным и жалким! Но она не уходила, святая Алиса!
Его Алиса! Он бы никогда себе не простил, если б упустил ее, если бы она не стала его. Не влюбил бы ее в себя заново. Единственная женщина, за которую стоило было бороться. И он выиграл эту борьбу.
Но как приятно было наблюдать перекошенную морду Бурого!
Дух соперничества с Сабуровым никуда не ушел из Германа.
Когда на следующий день пришла новость, что Климов отбросил коньки, Герман еле удержался от радостного возгласа. У него не было такого шокового состояния как у Алисы и тем более он не разрыдался. А ей можно, он ее отец как никак. Хотя тот еще урод! Герман никогда не простит тестю, что чуть не отправился на тот свет. Повезло ему, что сдох! И Герману тоже повезло, потому что как разруливать эту ситуацию он не очень понимал. А она разрешилась сама собой.
У него хватило ума оставить свои мысли и эмоции при себе, Алиса и так была на грани. Конечно, одну он ее никуда бы не пустил. Ожидать, что она пропустит похороны отца, не приходилось.
Дорога оказалась сложная, нервная. Герман пока не чувствовал в себе сил и желания оставаться в родном городе. Конечно, реабилитацию он мог подобрать себе и там, но домой его, мягко говоря, не тянуло. Ему было комфортно в их с Алисой уютном мирке, где их никто не знает, не лезет, не напоминает о прошлом. Жене он пока о своих планах не говорил, рано еще было, но у него уже складывалось представление об их будущей жизни и многим людям в ней не было место.
Но жизнь, как обычно, посмеялась над его планами.
Он понял это еще на похоронах, по взглядам, которые на них бросали родственники, по тому, как на Алису смотрела мать, как теща цеплялась за свою дочь. Как за спасательный круг. А ведь только тогда Герман подумал о том, что смерть Климова серьезно повлияет на расклад в их семьях. И главное, на те договоренности, которые были между родителями. Наверняка, не только между ними. Всего Герману никогда не рассказывали. Но теперь придется выяснять. В первую очередь, чтобы оградить себя и Алису. Капиталы отца, как и будущее их семейного бизнеса его уже мало интересовало. Герман для себя уже все решил, но ему нужно было время. Вот только его ему не дали.
Первым ударом стал отъезд Алисы. Он готов был нанять для ее матери хоть сотню помощников, лишь бы его девочка оставалась с ним. Но стоило было только раз взглянуть в ее глаза, как Герман сдался. Не такая уж он эгоистичная скотина, чтобы ничего не понимать.
Они договорились, что максимум через два дня Алиса вернется к нему. Никто из московской служебной квартиры тещу не гнал, скорее она не хотела оставаться одна.
Мать активно настаивала на том, чтобы первую ночь без жены Герман провел в родительском доме, но он даже слушать не хотел. И его вроде бы оставили в покое. Только спешно наняли круглосуточную медсестру, которая будет с Германом, пока не вернется Алиса.