Не брак, а так
Шрифт:
— Вот, значит, как? Я не так люблю? — Герман прислонившись к входной двери, скрестил руки на груди. — А кто, интересно, умеет правильно? Бурый? Это он тебе такие “умные” мысли в голову вложил?
— Игнат здесь ни при чем! — вспыхнула Алиса. Она чувствовала, что все бесполезно, он ее не понимает. Герман не изменится, он не верил ей, не признавал проблему в себе, винил почему-то Сабурова.
Хотя ей надо было выговориться, выплеснуть из себя боль. Четко обозначить то, что терзало ее в последнее
— Очень сомневаюсь, что Игнат ничего тебе не лил в уши, — Литвинов устало покачал головой. — Никуда я тебя не отпущу. Это во-первых. А во-вторых… ты просто не уверена в себе! Внешне изменилась, а внутри одни комплексы. Ты ревнуешь, а причин нет. Ты — не Яна, я же не идиот, чтобы вас путать. И люблю я тебе не так… Как ты вообще хочешь? Что ты хочешь от меня?!
Герман заводился, речь, которая так до конца и не стала прежней, стала сбиваться. Он замолчал, тяжело дыша, выжидающе смотрел на Алису.
— Ну, так как я должен тебя любить?!
А Алиса сама не знала, чувствовала только, что не хочет жить как раньше, не хочет больше такой любви, какая была у Литвинова к ней. Не хочет быть на заднем плане, не хочет быть надежным тылом для него, не хочет видеть благодарность в его глазах е ней и азартный интерес к “свежему мясу”.
Она любила Германа. Пусть не так восторженно-идеалистически как до их свадьбы, более осознанно, как ей казалось, принимая и понимая его недостатки. Но его любви для нее было недостаточно.
А ее любви на двоих точно не хватит.
Она знала, что поступает правильно. С ним ей будет больнее, чем без него. А Герман… Герман никогда не любил ее настолько сильно, чтобы страдать. Он быстро утешится. И все забудет. Пойдет дальше.
Грустно улыбнувшись своим мыслям, она наконец ответила
— Я не знаю, как ты должен любить. Но мне точно не нравится слово “должен”. Ты мне ничего не должен.
Она стала медленно одеваться, чувствуя на спине испепеляющий взгляд мужа.
— И куда ты собралась?
— К маме, — терпеливо ответила она, отмечая про себя, что несмотря на его “не отпущу”, он не делает ничего, чтобы она осталась. — Вещи поможешь отнести в машину?
Она обернулась к мужу, Герман о чем-то сосредоточенно размышлял. Потом кивнул, скорее себе, чем Алисе.
— Ладно. Езжай. Но только на такси. Завтра утром я приеду, и мы поговорим.
Он сам вызвал ей машину, все вещи Алисы остались в коттедже.
Никто из них не знал, какая им предстоит ночь…
Глава 81
Герман
Едва такси с Алисой отъехало от коттеджа, Герман дал
На ровном месте истерику закатила! Такого от разумной и понимающей Алисы он не ожидал. Их первая крупная ссора с тех пор как они вместе. По-настоящему вместе. Все, что было “до” он не считал отношениями, даже вспоминать не хотел. А она все помнила и не хотела отпускать то, что не имело никакого смысла!
Не прошло и получаса, как он пожалел, что отпустил ее. Уступил, чтобы не накалять, чтобы показать ей, что он считается с ее мнением, что ему не плевать на ее чувства.
А теперь понимал, что зря. Нельзя было разрешать ей уезжать. Надо было сразу расставить все на свои места.
Развод? Герман усмехнулся, натягивая на себя первую попавшуюся в шкафу куртку. Да только через его труп. Он никогда ее не отпустит. Герман даже не представлял, что могло такого случиться, чтобы он он согласился.
Он любил Алису. Любил как умел. И уже не представлял себя без нее рядом. Да, он не идеальный, но не надо навешивать на него свои комплексы. У него ничего не дрогнуло сегодня, когда он увидел Яну, чужая совсем. А эта Оксана… Бред какой!
Такси ехало долго, Герман уже весь извелся. До жены так и не дозвонился: ее телефон был то выключен, то шли длинные гудки.
Машина приехала, когда он уже думал наплевать на все медицинские предостережения и самому сесть за руль. Его автомобиль так и стоял в гараже, а водителя себе Герман и не нанял.
К теще он подъехал уже за полночь. Вспомнил, когда приезжал сюда последний раз. И тоже за Алисой.
Он вернет домой свою жену. Надо будет — силой унесет. Но ночевать она будет с ним в их доме!
Однако в квартире тещи его ждал сюрприз.
— А Алисы здесь нет, — ответила ему Татьяна Петровна. — И вообще, ты меня разбудил!
— Где она? — рявкнул Герман не обращая внимания на обиженный тон тещи. Эту женщину он не любил и не уважал. Знал, что она никогда не была хорошей матерью для его жены, поэтому и не старался быть вежливым. — Какого черта ее здесь нет? Она приезжала?
— Не смей на меня кричать! — неожиданно фыркнула эта тщедушная моль, Герман остолбенел от изумления. — Ты мизинца не стоишь моей дочери. Вам давно надо было развестись, Алиса все правильно решила. И так ей всю жизнь поломал!
Литвинов зло расхохотался.
— Я? Это я ей поломал жизнь? — От возмущения Герман даже забыл, зачем приехал. — Я позволял ее избивать? Я повесил на нее младшего брата, с которым она все время нянчилась и за которого получала все шишки? Да вы никогда ее не любили! Никто из вас!