Не будите Гаурдака
Шрифт:
— М-да… — погрустнели и все остальные.
— А если бы Рагнарок поправился, это бы изменило существующее положение вещей? — неожиданно полюбопытствовал Иван.
Мать и сын переглянулись.
— Может быть, — наконец, медленно, будто пробуя, не появился ли новый вкус у старых слов, проговорила богиня очага. — Тогда нас стало бы пятеро против семи. И если Падрэг и впрямь так уж сильно рвется к власти, то он попридержал бы свои аппетиты, если бы супруг был жив и здоров…
—
— Нолла сказала, что у нее недостаточно сил, чтобы вылечить его, не зная всех подробностей о наложенном заклинании, — дотошно возразил Адалет. — И что если бы сил у нее было в десять раз больше, то…
— Она так сказала?! — встрепенулся Мьёлнир.
— Да, — недоумевающе пожал плечами волшебник. — А разве ты не слы… А. Ты не слышал.
— Она и вправду так сказала?..
Не обращая внимания ни на кого вокруг себя, громовержец горящими непонятной надеждой глазами вперился в неподвижное тело отца и в отвратительную, отблескивающую тошнотворной зеленью вещь, лишившую Светоносного, Хеймдалл и Отрягию всего, что было им дорого, один ударом.
— Да, да, сын, она так сказала. А что?
— Граупнер… — глаза Мьёлнира погасли. — Если бы у нас был Граупнер…
— Но Падрэг заявил, что в кольце или нет магии вовсе, или оно связано только с Рагнароком, и больше никто…
— Падрэг дурак!!! — снова взорвался юный бог. — Он думает, что знает всё на свете и всех умней!!! Он думает, что если чего ему неизвестно, то это — чушь драконья!!! Он думает, что если он чего не понимает, то…
— Сын, ближе к делу! — рявкнула Фригг и грохнула кулаком по столу так, что подскочила не только посуда, но и гости. — Что тебе известно про Граупнер, чего не знает даже… Чего не знает Падрэг?
Это привело Мьёлнира в чувство.
— Отец однажды говорил мне. И показывал. В Граупнере нет и не может быть волшебной силы…
— Как?!..
— …потому что Граупнер — это… это как… — Мьелнир замялся. — Как бы объяснить… Отец говорил, что Граупнер — как… как лёд.
— Тает весной?
— Нет!.. Граупнер — это… ну… Ну, вот, к примеру… Если солнечный луч падает на дерево через прозрачную льдинку, говорил отец… то дерево может загореться…
— Фокус!!! — радостно воскликнул Адалет.
— Сам ты — фокус!!! — обиженно рыкнул на мага бог. — Это вы там на Белом Свете фокусы показываете, а мой отец…
— Фокус силы, невежда! — обиженно выпятил нижнюю губу чародей. — Солнечный луч не может заставить гореть даже самую
— Значит, если бы у Ноллы было это кольцо, и она смогла бы им воспользоваться, то Рагнарок был бы исцелен за минуты? — уточнил Иванушка, пока окончательно не запутался в выпаливаемых с нарастающей скоростью магом-хранителем волшебных терминах.
— Да, — снова помрачнев, кивнула богиня. — Но весь… э-э-э… фокус… в том, юноша, что его у нас нет. И никто не знает, где оно.
— Мы всё обыскали!..
Приняв слова богини на свой счет, Олаф подскочил с пылающими от бесчестья щеками, едва не опрокинув лавку вместе с Адалетом, и снова многострадальная посуда подпрыгнула вместе с ним.
— Слово воина!.. Всё!.. — горячился он, неистово размахивая руками. — Все восемь дворцов, от подвалов до крыш!.. Сараи, цветники, фонтаны, колодцы… Курятники!!! Свинарники!!! Выгребные ямы!!! Всё и у всех!!!.. Ну, конечно, кроме… э-э-э…
Вспомнив подробности последней экспедиции, все перевели выжидающие взгляды на Мьёлнира.
— Нет его там, — втянув в голову плечи, тускло буркнул тот. — Клянусь головой Падрэга. Нет.
— А это ваше зеркало… — нахмурилась и почесала подбородок Сенька. — Оно ваш собственный дом не показывает тоже?..
На то, чтобы убедиться, что некий хитрый вор не спрятал нагло похищенный артефакт на месте преступления, ушло три часа, четыре человека, два бога и пять сотен цвергов.
— А хорошая были идея, — с сожалением пожала плечами царевна, стряхивая с кожуха паутину чуланов, когда вся компания, придавленная свинцовым чувством очередного поражения, снова собралась у одра болезни Рагнарока.
— Ага… — согласно чихнул Иванушка и поднял в воздух с собственного кафтана серое облачко пыли. — А теперь, когда во всем Хеймдалле и Отрягии не осталось ни одного места, куда бы не могло заглянуть ваше зеркало…
— Почему не осталось? — перестал вытряхивать из буйной шевелюры сухих мух, замер и удивился Мьёлнир. — Осталось…
— Где?!
— Хел.
— Так что ж вы раньше не говорили?!
— Мы не хотели посылать вас к Хель … — виновато порозовела и опустила очи долу богиня домашнего очага. — Мы думали, до этого не дойдет…
— Она так не любит гостей? — усмехнулась Серафима.
— Что вы, наоборот. Она их обожает, — покривил губы в невеселой ухмылке громовержец. — Кто к ней приходил — никого еще не отпускала.
Заседание отдельного чрезвычайного совета смертных продолжалось почти до утра.