Не быть волшебником
Шрифт:
– О, я знал, что этим кончится, - тихо пробурчал кот.
Микаэль видя, что диалог ушел в опасное русло, решил сменить тему.
– Скажите, Джонатан, а как долго нам лететь?
– Уже подлетаем, - проворчал пилот, явно раздосадованный, что его умозаключения не нашли отклика у собеседников.
– Вон, видите, мануфактура дымит, там начинается ваш город.
– Вот и славно, - обрадовался волшебник.
– Видишь Трюфель, долетели без приключений.
– Не говори "гоп", - усомнился Трюфель.
Микаэль укоризненно посмотрел на своего кота, показывая, чтобы тот не особенно усердствовал
– Я не могу не заметить, что вы прекрасно выглядите. Обычно пилоты не особо утруждаются в выборе одежды. И уж тем более белой одежды.
– Стараюсь всегда так выглядеть, - спокойно ответил пилот.
– Мое мировоззрение и образ жизни готовят к тому, что смерть меня может настигнуть в любой момент.
– В каком смысле?
– не понял волшебник.
– Ну как же, я ношу с собой знания и открываю их другим. Такие люди своей смертью не умирают. Обычно это всегда мучительная и внезапная смерть. А выгляжу я так, потому что в последний час хочу выглядеть достойно. Ведь я не знаю, когда он наступит, может даже сейчас.
– Потрясающе!
– воскликнул Трюфель.
– Лучшая новость на высоте.
Микаэль не знал, что сказать. Его поразила сама идея ежесекундной готовности к смерти. Вот только он не понял, поразила она его в хорошем или плохом смысле. Поэтому он предпочел ничего не говорить. Так они и летели, до самого города, без разговоров и умных мыслей.
Когда самолет приземлился, волшебник выполнил просьбу Джонатана и принес ему несколько шариковых ручек из своего мира. Пилот был доволен. А вот Микаэль сомневался, правильно ли он сделал, что принес эти ручки. Ведь пилот явно одержим своей идеей, и, конечно, будет эту идею продвигать, пока сможет. А правильна ли это идея или нет, Микаэль так и не смог для себя определить. Поэтому ему была неприятна мысль, что с помощью этих ручек, может быть создана сильная идея, которая может стать как настоящим благим откровением, так и чудовищным злом.
Но самолет улетел, и надо было двигаться дальше.
– Куда мы теперь?
– зевая, спросил Костя.
– Теперь уже совсем близко, - ответил волшебник, оглядываясь.
– Тут я уже немного ориентируюсь. Пойдемте, нам надо найти самую лучшую мастерскую в городе.
– Ну, чего стоим, - поторопил Трюфель.
– Давайте тогда уже идти.
– Вообще-то, ты совсем не легкий, - пожаловался Костя.
– Даже удивительно, что одна твоя голова столько весит.
– Это потому что в ней мыслей много, - важно заметил Трюфель.
– Тогда переставай думать, чтобы облегчить мальчику ношу, - вступился за ученика волшебник.
– А то он привяжет картину к веревке и потащит силком. А я ему слово не скажу.
– Чего ты такой злой?
– удивился кот.
– Достали что-то мыслители, - ответил Микаэль.
– Каждый знает как лучше, и это "лучше" пытается подарить всем остальным. В итоге все заканчивается крахом. Потому что не бывает универсальных решений. Нет общих истин для всех.
– Вот таким я тебя и помню, - услышал волшебник голос за спиной.
– Всегда грозный и слишком умный.
Микаэль обернулся и тут же
– Ты тоже совсем не изменилась. Внезапная и совершенно неотразимая.
– Вот так, - повернув морду в сторону Кости, сказал кот, - головы становятся легче.
– А кто она, - тихо спросил подросток у Трюфеля.
– Помнишь пилота, который нас не довез. Вот и у Микаэля есть своя роза. Ее даже зовут похоже - Росси.
– Надеюсь, что учитель нас не бросит, как тот пилот.
– Поживем - увидим, - мудро заметил кот.
Глава 11
Росси Пепер и Черныш
Не глаза зеркало души. Глаза можно спрятать за очками или равнодушием, к тому же, надо быть очень умелым чтецом глаз, чтобы прочесть в них что-то. Зато несомненным отражением человеческой натуры является его дом. Здесь все говорит о желаниях и мечтах человека, о его стремлениях и успехах, о страхах и надеждах. На всеобщее обозрение в доме выставлено все то, чем человек гордиться, по чему хочет чтобы его оценивали. В дальние углы запрятаны тайны или, может быть, неприятные подробности. Дома бывают большие и светлые, маленькие и уютные, но бывают и другие дома, когда тебе неуютно находиться даже рядом. Такие дома заброшены.
Дом Росси Пепер совсем не был заброшенным. Он излучал счастье и гармонию, всеми своими тремя этажами. Широкая винтовая лестница приглашала посетить столовую и гостевую, а мастерская на первом этаже своим огромным пространством говорила о том, что творить здесь лучше не в одиночестве.
Росси сразу прониклась проблемой молодой художницы, загнавшей в картину своего парня, а после и себя, прихватив еще одну девушку и кота. К счастью гостей, хозяйка знала как решить эту проблему.
– У меня была одна работа, - рассказывала она, показывая свой дом, - в которой мне надо было исключить одну деталь интерьера. Это был телефон - ужасно уродливое и пошлое приспособление для торопыг. Но этот телефон так гармонично вписывался в интерьер, что без него картина выглядела ненастоящей. Пришлось прибегнуть к, своего рода, оперативному вмешательству.
– Ты его вырезала?
– предположил Микаэль
– Меня не надо вырезать, - испугался Трюфель, жалобно выглядывая из картины.
– Нет-нет, не волнуйтесь, - рассмеялась Росси, - вырезать картины - какая дикость. Я все-таки скульптор. А главное наше умение какое?
– Лепить бюстики?
– высказал мысль кот.
– Нет,- отрицательно качнула головой Росси, - Главное умение - убирать все ненужное. Иногда даже в самом корявом предмете есть что-то прекрасное. Но это прекрасное скрыто уродливым изъяном, который просто мешает увидеть суть и красоту предмета. Тогда необходимо убрать этот изъян, и предмет станет интересным и изящным. В этом и есть смыл искусства - разоблачать прекрасное в самых обычных вещах.