Не дразни меня
Шрифт:
– Сама такая!
– бросаю, не оглядываясь.
Взлетаю по лестнице и за секунду добегаю до своей каморки. Захлопываю дверь, приваливаюсь к ней спиной и прячу лицо в ладонях. Грудь раздирают глухие рыдания. Меня колотит от ненависти, отвращения и немного - жалости к себе.
За что мне это?! Почему я?! В чем я провинилась?!
Почему отец не мог отказаться от этого брака? Неужели я совсем-совсем ничего для него не значу?
Быстро погасив истерику, я бросаюсь к кровати и вытаскиваю свой телефон из-под подушки.
Не отвечает.
Чёрт!...
Леня!... Ленечка! Милый! Забери меня отсюда!... Умоляю!
Прижав телефон к груди, я раздумываю, позвонить маме или не стоит. Боюсь, по моей интонации она поймет, что я чувствую. Так не хочется ее расстраивать!
Однако в этот момент раздается сигнал входящего сообщения.
«Яська, занят. Не могу говорить. Как дела?»
«Я скучаю» - быстро печатаю в ответ.
«Он приехал?»
«Приехал»
«И? Ты его видела? Как он тебе?»
«Страшный тупой качок. Урод».
Глава 2
Ярослава
Сидя по-турецки на узкой кровати, улыбаюсь своему размытому отражению в лакированной дверце шкафа. Говорю с мамой - пусть думает, что у меня всё прекрасно.
– Кормят хорошо? Ты наедаешься?
– Голодом не держат, - смеюсь в трубку, - мам, не накручивай себя. Всё нормально.
– Ну, а комната? Ты обещала отправить мне фотографии.
– Комната, как комната - кровать, шкаф, тумба. Почти как моя у нас дома.
На последних словах голос чуть было не срывается. Я ужасно скучаю по дому.
– Какой вид из окна? Красивый?
Набрав в рот воздуха, надуваю щеки и бесшумно его выпускаю. Видела бы мама, куда меня поселили - проплакала бы всю ночь. Потом давление, мигрень и отсутствие аппетита. Нет,я не рискну её так огорчить.
Окинув каморку беглым взглядом, издаю негромкий смешок и оставляю мысленную пометку в голове - незаметно заглянуть в соседнюю пустующую комнату и сделать несколько снимков для мамы.
– Обычный вид на задний двор.
– Тебя там не обижают?
– Нет, мам, не обижают.
– Он больше не приезжал?
С того нашего знакомства в гостиной прошло ещё три дня, и Литовский больше здесь не появлялся. Меня, в принципе, устраивает, но мы с ним так и не поговорили. Я хочу знать, какой будет моя жизнь. Могу ли я выходить из дома, выезжать в город и в гости к родителям. Встречаться с подругой и продолжать работать.
– Нет. Мне сказали, он не часто тут бывает, - отвечаю я.
–
– Мам, ты не пробовала поговорить с папой? Может, он сам созвонится с Литовским?
– Ой, нет!...
– восклицает испугано, и я тут же жалею о своем вопросе, - Он сейчас на взводе! Там такой передел идёт! Его поджимают, в бизнес вмешиваются!... Мне на него даже смотреть страшно!
– Ясно.
– Ясенька, дочка... Я тебя очень прошу!... Просто будь осторожной. Старайся не провоцировать его, веди себя смирно!
– Хорошо, - отзываюсь негромко.
– Нужно подождать, - на одной ноте, как молитву, произносит мама, - я уверена, со временем всё устаканится, и ты вернешься домой.
– Да, конечно, мам...
– соглашаюсь тут же, копируя её тон.
Попрощавшись, отключаюсь и прижимаю прохладную ладонь ко лбу. Дышу, закрыв глаза. Никаких слёз. Нельзя реветь и опускать руки.
Несмотря на чрезмерную наивность мамы, в этот раз она, пожалуй, права. Нужно набраться терпения и подождать. Несмотря на слухи, что ходят о Лютых, ничего страшного со мной здесь не случится. Я не девка из подворотни. Он за меня головой перед отцом и теми, кто выше, отвечает.
К тому же, я тут не ко двору, и Литовскому как кость в горле. Это значит, он сам избавится от меня при первой же возможности. А пока...
Ещё раз обвожу глазами обстановку вокруг себя.
Пока нужно постараться не свихнуться от отчаяния.
Закрываю лицо руками и беззвучно смеюсь.
Боже мой!... Какой бред!
Если кто-то рассчитывал прогнуть моего отца с помощью этого брака, то он круто просчитался! По значимости я для него где-то между любимым виски и старым ротвейлером Бернаром.
Старый хитрый лис мой папаша просто усыпил бдительность нужных людей, но продолжит действовать исподтишка. Слишком хорошо я его знаю.
Поднимаюсь на ноги и, потянувшись в разные стороны, чтобы размять тело, расчесываю волосы, собираю их в хвост на затылке и открываю дверь.
Замерев у образовавшейся щели, прислушиваюсь. В доме тихо, лишь откуда-то снизу доносится еле различимый звук работающего телевизора, да за окном лает собака.
Выскользнув наружу, снова застываю на секунду, а затем медленно крадусь по коридору. Мимо закрытых темно-серых дверей и такого же цвета стен.
Остановившись у окна, какое-то время пытаюсь разглядеть хоть что-нибудь в густых сумерках, а потом, стараясь не смотреть под ноги, спускаюсь на первый этаж.
Мне, как дизайнеру по образованию и призванию, в интерьере этого дома нравится всё, кроме этой лестницы со стеклянными ступенями, как в ночном клубе. Ужасная пошлятина и неудобство.
В холле и гостиной пусто. Остается надеяться, что на кухне - тоже.
Мне везёт. Пока никого нет, решаю поторопиться. Включаю чайник и, вынув из холодильника ветчину и масло, делаю бутерброд на скорую руку.