Не говори мне о любви

Леонова Юлия Сергеевна

Не зря говорят: душа ушла в пятки. Катрин почувствовала, как какой-то огромный ком из груди опустился вниз, куда-то на уровень живота, так что задрожали колени.

Ник послав Кате ободряющий взгляд, послушно вышел, оставив ее наедине со священником.

Отец Георгий отошел к небольшой нише, в которой стояла небольшая скамеечка.

– Присаживайтесь, Екатерина Владимировна, - обратился он к ней.
– Разговор у нас с Вами будет долгий.

Катя прошла и, подобрав широкие юбки серого шелкового платья, присела на указанное ей место. Отче долго

собирался с мыслями и, наконец, приняв какое-то решение, поднял на нее глаза.

– Мне ведь тоже есть в чем каяться перед Вами, - начал он.
– Не буду скрывать, однажды вмешавшись в Вашу жизнь по просьбе Сергея Васильевича, я старался не выпускать Вас из виду. Что-то подсказывало мне, что мы с Вами обязательно встретимся, и вот Вы здесь, передо мной. Есть у меня некоторые сомнения в правильности вашего с Николаем Сергеевичем брака.

Катя прерывисто вздохнула. Ну, вот и началось то, чего она более всего опасалась, - но продолжила хранить молчание, дожидаясь, что отец Георгий как-то объяснит свои слова.

– Я знаю, что Ваш брак с графом признали недействительным, потому как дочь ваша крещена была в католичестве, но ведь таинство брака свершилось по нашим, по православным обычаям...

– Вы хотите сказать, что я по-прежнему замужем за графом?
– холодея от услышанного, переспросила Катя.

– Нет, ну что Вы, Екатерина Владимировна. Кто я такой, чтобы оспаривать решение Святейшего Синода?
– едва заметно улыбнулся отец Георгий.
– Я о другом веду речь. Устранить препятствие к Вашему браку с графом Войницким можно. Я могу похлопотать о том, чтобы перекрестить дочь Вашу в православной вере, и тогда Вы сможете подать прошение в Синод о пересмотре решения по Вашему делу.

Катя сникла. Что уж греха таить, эта мысль приходила ей в голову. Но разве сможет она сейчас, когда счастье, казалось бы, так близко, вернуться к тому, кто обманул ее доверие, и опозорил перед всем светом? И глядя в глаза отцу Георгию, она спросила:

– Скажите, отец Георгий, быть в браке с одним, а думать о другом - это грех?

– Грех, - кивнул головой отче.

– Так не толкайте же меня на стезю порока, ибо нет мне жизни без Николая Сергеевича.

– Я это и хотел понять, - улыбнулся священник.
– Видимо, это судьба, Екатерина Владимировна. Я ведь сомневался лишь в том, что движет Вами: любовь ли это или желание восстановить свою репутацию, прикрывшись могуществом семьи Елецких. Жду Вас с Николаем Сергеевичем здесь же в следующую пятницу.

– А разве я не должна исповедаться?
– удивилась Катя.

– Исповедуйтесь своему духовнику, - ответил отец Георгий.
– К чему мне Ваши тайны, мадам?

– Благодарю Вас, - Катя поднялась со скамейки и склонилась над рукой священника, - за то, что поняли меня.

– Ступайте, сударыня. Увидимся в будущую пятницу.

Катя вышла из полутемного храма и зажмурилась от ярких красок бушующего вокруг лета.

– О чем с тобой отец Георгий говорил?
– услышала она у себя над ухом за мгновение до того, как руки Николая сомкнулись

у нее на талии.

– Мы говорили о грехе, - улыбнулась Катя.

– Так помолитесь за меня, сударыня, - прошептал Ник, - ибо рядом с Вами я ни о чем другом, кроме греха, и думать не могу.

Катрин тихо рассмеялась. Счастье переполняло, лилось через край, и она готова была поделиться им со всем миром.

– Пойдемте, душа моя, - оторвавшись от ее губ, произнес Елецкий, - наши с Вами испытания на сегодня еще не окончены. Папенька нас видеть пожелал.

Катя нахмурилась, а Нику захотелось губами разгладить эту маленькую складочку на лбу, поцелуями стереть озабоченное выражение с ее лица.

Взяв ее под руку, Ник повел будущую супругу к кабинету князя. Предупредительно открыл перед ней дверь, пропуская в комнату и, войдя следом, аккуратно прикрыл ее. Сергей Васильевич поднял глаза на вошедших. А ведь, что не говори, чертовски красивая пара!
– усмехнулся князь.

– День добрый, сударыня, - поднялся он из-за стола.
– Что и говорить: Вы своего добились.

– Впрочем, как и Вы, Ваше сиятельство, - сделав книксен, парировала Катя.
– Вы получили наследника, а я, - улыбнувшись, Катрин перевела сияющий взгляд на Ника, - а я получу мужа!

– Совет да любовь, как говорится. И добро пожаловать в нашу семью, - едва заметно улыбнулся князь.
– А теперь ступайте. Анна Петровна хотела обсудить с Вами приготовления в свадьбе.

Княгиня Елецкая ожидала будущую невестку и сына в своих покоях.

– Добрый день, Екатерина Владимировна, - улыбнулась Анна Петровна.
– Нет слов, чтобы передать, как я рада Вас видеть.

– Ники, Вы не могли бы оставить нас ненадолго?
– обратилась она к сыну.

– Понимаю, понимаю, женские секреты, - усмехнулся Николай, выходя за дверь.

Анна Петровна жестом предложила присесть к столу, сервированному к чаю. Разливая чай, княгиня собиралась с мыслями.

– Катенька, я хочу просить у Вас прощения, - вздохнув, начала она.
– Это ведь моя вина, что Вы потеряли ребенка, что вся Ваша жизнь изменилась в одночасье.

– Не корите себя, - улыбнулась Катя.
– Если бы я не любила Вашего сына, я бы не пошла к нему. Я старательно прятала все свои чувства, я даже сама себя почти смогла убедить, что люблю Станислава, но так и не смогла забыть Ника; а потому нет Вашей вины в том, что не было в моем сердце любви к супругу. Зато теперь я счастлива.

– Я еще хотела поговорить об Анечке, - опустила глаза княгиня.
– Я пойму, если Вы не захотите видеть девочку, и даже могу оставить ее у себя, когда Вы переедете в Дубровку.

– В Дубровку?
– удивилась Катя.

– Так Ник Вам еще ничего не сказал? Это имение его деда Василия, и он своим завещанием оставил его Нику, а не Сергею Васильевичу. Это очень красивая усадьба, и Вам там непременно понравится, - улыбнулась княгиня.
– Оно и должно было отойти к Нику, потому как в семье Елецких всегда переходило к младшему сыну, - тихо заметила она.