Не говори мне о любви

Леонова Юлия Сергеевна

– Прости! Прав ты, - покаянно вздохнул Елецкий.

У него было ощущение, что Натали и так уже догадалась о его чувствах к Катрин. О, как бы много он отдал, чтобы забыть ее, вырвать даже воспоминания о ней, но тщетно. Ничто не властно над его сердцем - ни время, ни расстояние, даже он сам не властен. По-прежнему сердце переворачивалось в груди, стоило ему только подумать о ней. В Петербург! Завтра же! Подальше отсюда!

Глава 9

Павел Гурьев то выглядывал в окно экипажа, пытаясь разглядеть что-то в стремительно сгущающихся осенних сумерках, то погружался в тягостные раздумья. Что-то ждет его в конце пути?

И недели не прошло с того дня, как его родители вернулись из любимого матушкиного имения Марьино

в Петербург к началу сезона, куда отец при первой же возможности увез мать после всех потрясений, связанных с Катей. Александра Михайловна во всем случившемся винила себя, но Поль прекрасно понимал, что от нее тогда ничего не зависело. За то недолгое время, что Катрин прожила у них, он успел привязаться к ней и искренне переживал трагедию, с ней случившуюся. Когда же и Ник уехал на Кавказ, смирившись с тем, что цыган, вероятнее всего, сказал правду, и она все же погибла, а затем пришло известие о смерти самого Николая, Павел все чаще стал задумываться о превратностях судьбы, разлучившей этих двоих самым жестоким образом. Безмерно жаль было обоих: и Катю, принявшую такое отчаянное решение, и Николая, который не смог простить себе того, что не признался ей в своих истинных чувствах и, тем самым, не уберег ее. После отъезда родителей сам он перебрался в свою квартиру в полку; письма, адресованные Георгию Константиновичу, как всегда, пересылались в Марьино, а корреспонденция Александры Михайловны дожидалась ее возвращения. И так же, как и всегда с тех пор, как дела службы не позволяли ему уезжать с родителями в Марьино, Поль встречал их на ступенях петербургского дома. Помогая матери выйти из кареты, он пристально вглядывался в ее лицо и с облегчением вздохнул, не увидев на нем того потерянного и несчастного выражения, что сводило его с ума весной, и украдкой улыбнулся отцу, ответившему ему такой же понимающей улыбкой. Он остался у родителей на ужин, а после ужина мать отправилась к себе просмотреть корреспонденцию, а они с отцом перебрались в кабинет к бренди и сигарам, но и получаса не прошло, как в дверях кабинета появилась бледная и рыдающая Александра Михайловна, протягивая им какое-то письмо. Отец подхватил буквально теряющую сознание мать, а Поль подобрал выпавшее из ее рук письмо. Это было письмо от Кати, в котором она просила прощения и рассказывала обо всем, что с ней случилось, и он вздрогнул, представив себе, чего стоило Кате написать его. Александра Михайловна, едва прейдя в чувства, попросила Павла съездить в Романцево и привезти Катрин в Петербург. Павел, горячо любящий мать, никогда и ни в чем ей не отказывал, да и самому ему очень хотелось увидеться с Катей.

Экипаж между тем остановился, и, выходя поздним вечером во дворе огромного старинного особняка в Романцево, Павел терялся в догадках, какой же прием ожидает его здесь. Как ни крути, едва ли графиня испытывает теплые чувства к его родителям, так что вполне может статься, что его тут же выставят за дверь. Конечно, он всегда может найти приют в Отрадному Елецких, но перспектива тащиться на ночь глядя еще двадцать верст по раскисшим дорогам была очень малопривлекательной. Уповая на милосердие хозяйки усадьбы, Павел поднялся на крыльцо и решительно постучал. За дверью послышался звук шаркающих шагов, и старческий скрипучий голос весьма нелюбезно поинтересовался:

– Кого еще там принесло на ночь глядя?

Семен открыл двери и, прикрывая ладонью пламя свечи от пронизывающего осеннего ветра, попытался рассмотреть лицо позднего гостя.

– Любезный, могу я Екатерину Владимировну Забелину увидеть?
– поинтересовался Поль, поежившись под очередным порывом ледяного ветра.

– Как доложить прикажите?
– поинтересовался Семен, пропуская в холл хорошо одетого молодого человека.

– Граф Гурьев, - ответил Павел, осматриваясь по сторонам.

Семен, хорошо запомнивший Георгия Константиновича еще по тем временам, когда он в женихах у Варвары Иннокентьевны ходил, недоверчиво уставился на посетителя.

– Павел Георгиевич, - поспешно добавил он, вспомнив историю своего отца и матери Катрин и поняв

замешательство старика.

– Входите Ваше сиятельство. Вот только боюсь, с Екатериной Владимировной Вы сейчас увидеться не сможете. Я о Вас Наталье Федоровне доложу.

С этими словами дворецкий удалился, оставив Павла гадать, что же такого могло приключиться с Катрин, что посетителей она нынче не принимает, хотя он ради того, чтобы увидеться с ней проделал немалый путь, а, судя по освещенным окнам, в доме спать еще не ложились. Через некоторое время на лестнице, ведущей в холл, показалась сама хозяйка усадьбы. Несмотря на преклонный возраст, Наталья Федоровна Блохина по-прежнему производила внушительное впечатление. Годы так и не смогли согнуть прямую спину и ссутулить плечи. Седые волосы ее были гладко зачесаны и убраны в тугой пучок на затылке, а черное вдовье платье только добавляло к ее облику строгости и чопорности. Едва увидев ее, Павел невольно проникся уважением к этой женщине. И все же, несмотря на всю величественность внешнего вида, в чертах ее проглядывали следы усталости.

– Прошу Вас, Павел Георгиевич, проходите, - сделала она приглашающий жест рукой в сторону малого салона, ничем не выказав своего удивления его неожиданным визитом.
– Как добрались? Дороги нынче совсем развезло.

– Вы правы, сударыня, дороги ужасные, - согласился Гурьев, с интересом разглядывая графиню.

Они встречались иногда в столичных гостиных, но прошлые обиды между двумя семействами были непреодолимым барьером для общения. Все что позволяли себе члены обоих семей, - это лишь сухой кивок при встрече, если уж приветствия невозможно было избежать.

Графиня окинула его оценивающим взглядом.

– Как же Вы на батюшку своего, Георгия Константиновича, похожи, - невольно вырвалось у нее. Но тут же, спохватившись, она чопорно добавила.
– Я так думаю, отнюдь не праздное любопытство привело Вас к нам в такую пору?

– Вы правы, Наталья Федоровна. Маменька, вернувшись в Петербург, получила письмо от Екатерины Владимировны и послала меня за ней.

– Отрадно слышать, что судьба моей внучки не безразлична Александре Михайловне, - сухо заметила графиня.

– Вы не представляете, что ей пришлось пережить, когда Катерина пропала, - тут же вскинулся Павел, защищая мать.

– Не будем об этом. Того, что случилось уже не исправить. Видите ли, Павел Георгиевич, - задумчиво продолжила графиня, - обстоятельства сложились таким образом, что Катрин сейчас лучше всего будет остаться здесь и в Петербурге ближайшие год - два не показываться.

– Я Вас не совсем понимаю, сударыня, - озадаченно ответил Павел, глядя ей в глаза.

– А впрочем, это хорошо, что Вы здесь, - вдруг неожиданно обрадовалась она.
– Вопрос решился сам собой. Вы ведь не откажетесь стать крестным, Павел Георгиевич? Все дело в том, что вчера Катюша родила мальчика.

– Родила! Катя родила ребенка?!
– не удержался Павел.
– Простите, сударыня. Это известие столь неожиданно для меня, - тут же смутился он.

– Ничего, ничего, я понимаю, молодой человек, - вздохнула Наталья Федоровна.

– Но она не писала, что вышла замуж..., - начал Павел.

– Катенька не замужем, и не была замужем - глядя прямо ему в глаза, твердо ответила графиня.
– Поэтому если Вы откажетесь, я Вас пойму.

– Нет-нет. Как Вы могли подумать так! Как же можно отказать в таком деле!
– поспешил заверить ее Гурьев.

– Ну, вот и славно. Я распоряжусь насчет комнаты для Вас. Думаю, к утру Катрин уже совсем оправится, и Вы сможете увидеться с ней. Уверена, она будет рада встрече с Вами.

Утром Наталья Федоровна вошла в спальню своей внучки. Катрин только проснулась и сидела на постели с задумчивым видом. Катя вновь видела Ника во сне, а проснувшись, вспомнила, какая пропасть разделяет их нынче. Пути их отныне разошлись и дальше каждый из них должен идти своей дорогой, но мысли эти не приносили облегчения. Да, она заявила Елецкому, что не будет искать с ним встреч, однако именно желание увидеть его, терзало ее в этот момент.