Не графиня поневоле
Шрифт:
Затем вдруг разразилась потоком брани, настолько нецензурной, что покраснел даже граф.
— Уходим, быстро! — скомандовал Трисмегист, а граф крепче сжал мою руку:
— Ну что, наперегонки? — спросил он, ухмыльнувшись?
Я кивнула. И мы побежали. Я летела по зеленой траве, почти не замечая своих ног. Какое же это было восхитительное чувство ощущать себя здоровой, сильной и полной жизни. Во-с-хи-ти-те-льно!
Мне хотелось орать, кричать, петь, чтобы весь мир узнал о моем счастье. Санген смеялся, глядя на меня, не выпуская моей руки.
Наконец,
— Ганс, яда это я! Я! — заорала я громко. — Я, Арина! Твоя хозяйка! Мы поменялись снова!
— Госпожа Арина? — недоверчиво спросил слуга и посмотрел на графа.
Тот с нарочито серьезным видом кивнул.
— То есть вы больше и болеть не будете? — спросил Ганс, отойдя от первого шока. — И не помрете?
— Не помру, — пообещала я. — Вези к королю!
Уже садясь в карету, я услышала, как Ганс робким голосом задает еще один вопрос:
— А замуж снова за господина графа выйдете?
Глава 45
Граф удивленно посмотрел на меня.
— Зачем к королю?
Я заметила, что он старается не прикасаться ко мне лишний раз, как будто я внезапно стала прокаженной. Так и знала! Из-за того, что я теперь имею внешность врага, он будет меня сторониться. О какой же любви тут может идти речь?
Мне стало так горько, что у меня задрожали губы, а из глаз хлынул поток слез. Граф протянул руку к моему лицу и осторожно смахнул слезинки.
Я улыбнулась.
— Я тебе не противна?
— Что!? — в его голосе было столько искреннего удивления, что я рассмеялась. — Противна, ты что выдумываешь? Да ведь это же ты, Арина, моя любимая.
Его голос сорвался и подсев ко мне на скамью, едва втиснувшись, он крепко обнял меня горячими руками. Так стало тепло и хорошо, просто блаженство. Склонив голову на плечо любимого, я некоторое время просидела молча. Затих и он. Потом кашлянул и осведомился:
— Так зачем к королю? Не лучше ли сейчас поехать домой? Тебе надо отдохнуть после всего, да и маман твою обрадуем.
— Нет, надо к королю, — упрямо проговорила я, сжав ладонь Сангена. — Надо раз и навсегда поставить точку в этом вопросе. Да, и Ариду сдать, пока не сбежала.
Ее мы поместили на запятки к Гансу, связав заклятьем оцепенения для надежности. Трисмегист уверил, что заклятье само спадет, спустя пару часов и поклялся, что его присутствие для этого не требуется. После этих слов маг, прошептав что-то, исчез из поля зрения, как его и не было. Так что Ариду к карете тащили граф и Ганс.
Надо было видеть выражение лица монаха, стоявшего у входа в храм. Когда он пропускал нас вперед, умершей выглядела одна девица, вторая же была вполне жива. На обратном же пути все поменялось…
Но я была спокойна. Даже если ему придет в голову обвинить нас в колдовстве, король сам дал
Вот и дворец. Высокий, белоснежный, он внушал невольное почтение. На въезде во двор нашу карету остановила стража.
— Кто? — осведомились стражники, с любопытством и подозрением взирая на привязанную возле кучера неподвижную девицу. — Госпожа Беликова, кажется?
Один из стражников узнал Ариду, вернее, меня в прежнем облике.
— Госпоже Беликовой вход во дворец запрещен, — строго заметил стражник, выдвигая вперед алебарду.
Лошади в страхе отпрянули от грозного оружия, мелькнувшего перед ними, в результате чего Арида чуть не свалилась с полутораметровой высоты.
— Осторожнее! — выкрикнула я, выходя из кареты.
Следом за мной сразу же выпрыгнул граф.
— Госпожа Арида Белль Эро Фонт к королю, — проговорила я громко.
— Но, но… — произнес стражник, пока второй сверялся со списком. — Но госпожа Белль Эро Фонт по королевскому распоряжению в розыске. Она, то есть вы… обвиняетесь в государственной измене, чарах по отношению к принцу Эрику и…
Черт бы побрал всю эту путаницу! Нет, во что бы то ни стало мне надо попасть во дворец и положить конец этому беспределу.
— Доложите королю, что обмен состоялся, он поймет, о чем речь, — устало проговорила я. — А пока если угодно можете заковать меня в кандалы.
— Никаких кандалов! — властно вмешался граф. — Я граф Сангиан, ручаюсь собственной честью и головой, что моя спутница не сбежит.
Стражники неуверенно переглянулись, потом один из них кивнул другому, и тот направился к воротам. Проникнув сквозь небольшую дверцу сбоку, он исчез. Отсутствовал где-то полчаса. В это время Арида на запятках начала подавать признаки жизни, и я забеспокоилась. Надо срочно идти внутрь. Кто знает, что она выдумает, будучи хоть связанной, но в сознании. Магические-то умения у нее остались.
— Ганс, затки ей пасть! — обратился граф к кучеру.
— Чем? — развел тот руками. — У меня тут только старые портянки да платок, которым я морды коням вытираю.
— Чем хочешь, на твой выбор, — ответил граф. — Ей и то и другое слишком роскошно.
— Что, бл… происходит? — раздался тут голос Ариды. — Где я? А-а-а!…
Она, начав было визжать, вмиг заткнулась, едва Ганс ловко всунул ей в рот какую-то тряпку. Арида начала извиваться, глухо мыча, пытаясь выпутаться из веревок, но не тут-то было. Граф знал толк в морских узлах.
Оставшийся стражник с алебардой наперевес внимательно взирал на происходящее. Однако комментарии не отпускал, решив не связываться со столь подозрительной компанией.
Наконец явился первый.
— Заезжайте! — неохотно проговорил он, махнув рукой напарнику.
Тот нажал что-то возле себя, и ворота принялись медленно открываться. Вот и огромный королевский двор. Миновав его, мы затормозили возле мраморной лестницы.
— Трудновато будет ее затащить внутрь, — с сомнением посмотрела я на уходящее ввысь множество ступенек.