(Не)идеальный момент
Шрифт:
Когда мы появляемся в широко распахнутой раздвижной двери, взгляды всех присутствующих устремляются на нас, а затем на наши соединенные руки.
– Я, черт побери, говорил тебе! – орет Джей Пи Хаксли, закатывая глаза.
Лотти и Келси хлопают в ладоши, в то время как Райот целует Майлу в макушку.
– Скажи нам, скажи, что это правда. Вы пара… официально? – интересуется Лотти.
Я смотрю на Лию, а затем снова на нашу семью и друзей. Я поднимаю наши руки и подтверждаю:
– Все официально.
Девчонки
После нескольких объятий и рукопожатий девушки уводят Лию, а парни остаются готовить для них тарелки.
– Итак… – начинает Джей Пи.
– Полагаю, в данный момент тебя можно назвать очень счастливым человеком, братец.
Я готовлю тако с яйцом для Лии и киваю:
– Не думаю, что я когда-либо был счастливее.
– Забавно, как это бывает, знаешь, ты мог бы стать счастливым еще много лет назад, но…
– Чувак, мне не нужно это слышать, поверь мне. Я и так достаточно наказывал себя.
– Хотя он прав, – произносит Хаксли, готовя тарелку для Лотти.
– В курсе. Я пришел сюда не для того, чтобы слушать, как ты бубнишь о том, как ты был прав все эти годы. Я пришел сюда, чтобы отпраздновать то, что я наконец-то чувствую себя… наполненным.
– Господи, чувак! – говорит Джей Пи. – Я не думал, что ты так эмоционально отреагируешь на наши замечания.
– Я не плачу, но, черт возьми, я действительно счастлив. Я ощущаю, что все на своих местах.
Я оглядываюсь на девушек, которые жмутся друг к другу, а затем замолкаю, прежде чем взять фрукт и сказать:
– Прошлой ночью мы впервые поцеловались, а потом у нас был самый интимный секс в моей жизни. После этого я понял, что мне хана. С меня хватит. Я знаю, что мне больше ничего не нужно, кроме нее.
– Ты сказал ей об этом? – спрашивает Хаксли.
– Черт, нет. Не уверен, что она пока готова все это услышать, но было трудно держать это все в себе, это точно. Я просто хочу сказать ей, как сильно я ее люблю. Я имею в виду… Черт, я бы сделал предложение сегодня, если бы знал, что она будет открыта для этого.
– Что ж, я рад, что ты практикуешь самоконтроль, – ерничает Джей Пи. – Это прогресс.
Мы заканчиваем наполнять тарелки для наших девочек, а затем с «мимозой» в руке относим им еду.
– Спасибо, – благодарит Лия. Вкладываю бокал с «Мимозой» ей в руку, а затем наклоняюсь и беру ее за подбородок. Нежно целую ее в губы только для того, чтобы Келси, Майла и Лотти стали ворковать рядом с нами. Лия улыбается мне в губы, а затем отстраняется.
– Леди, весело вам поболтать, – желаю я.
– О, спасибочки, мы так и сделаем. – Лотти играет бровями.
Да, их разговор, вероятно, будет крутиться вокруг нас с Лией.
Я возвращаюсь к буфету,
Как только я сажусь, Бэннер и Пенн выходят на задний дворик.
Пенн – бывший питчер «Чикаго Бобби». Он прошел через настоящий ад и вернулся, чтобы улучшить свою жизнь. Находясь здесь, в Калифорнии, и работая с Райотом и Бэннером, он действительно смог обрести покой.
– Бэннер Бисли! – кричит Лотти с того места, где сидят девочки. – Где моя кузина?
И да, предположительно, он пытался встречаться с кузиной Лотти и Келси, Кензи, но все, что я знаю об этом, это то, что все идет не так, как он хочет.
Бэннер тяжело вздыхает:
– Знал, что мне не следовало приходить.
– Похоже, тебе не помешает… «Кровавая Мэри». – Джей Пи встает со стула. – Я принесу тебе стаканчик.
– Спасибо. – Бэннер встает вместе с Джей Пи. Я чувствую, что должен предупредить его, но я также не хочу нагоняя от Джей Пи.
– Возьми что-нибудь поесть, чувак, – говорит Хаксли Пенну. – Угощайся.
– Спасибо, – говорит Пенн, выглядя при этом почти застенчивым, когда берет тарелку.
Хаксли бросает на меня взгляд, и пока мы остаемся наедине, он говорит:
– Я действительно рад за тебя, Брейкер. Если отбросить в сторону все поддразнивания, я думаю, она идеально тебе подходит.
– Спасибо. – Я снова бросаю на нее взгляд. – У меня что-то руки чешутся сделать следующий шаг, понимаешь?
– Это еще зачем? – недоумевает Хаксли. – Просто наслаждайся моментом.
– Продолжаю твердить себе об этом, но я не знаю. Мы сблизились с ней в тот день, когда она рассталась с Брайаном, и у нее на самом деле не было времени оплакивать эти отношения. Наверное, я просто беспокоюсь о том, что может случиться, если однажды она проснется и поймет, что совершила ошибку.
– Этого не произойдет, – уверяет Хаксли. – Вам двоим суждено быть вместе. Она это знает. Перестань волноваться и просто получай удовольствие, чувак.
– Да, ты прав, – соглашаюсь я как раз в тот момент, когда Пенн возвращается на своем место.
– Я думал, нам никогда не позволяли говорить Хаксли, что он прав. Что-то насчет непомерно раздутого эго, а?
– И кто тебе это сказал? – Хаксли поворачивается к Райоту, который не донес тако до рта.
– Только не я. Поговори со своим братом.
Я поднимаю руки.
– Это, должно быть, тот другой брат. Я бы никогда не сказал что-то подобное, чтобы меня отлучили от воскресных бранчей, которые… Кстати, что это за розово-голубые шарики и декор? – интересуюсь я. – Пытаешься оживить воскресный бранч?