Не искушай меня
Шрифт:
— Какого черта произошло с моим лицом? — требовательно спросил он.
Макс прикоснулся пальцами к покрасневшей коже. Он вздрогнул от боли, и с шипением втянул воздух сквозь зубы.
— Я пошла за тобой в заднюю часть клуба и обнаружила, что два каких-то парня надирают тебе задницу, — объяснила ему я.
Плечи Макса напряглись.
— Как они выглядели? — спросил он. Я не поняла, разозлился он или испугался. Может быть, это была смесь из обеих эмоций.
Я попыталась вспомнить его обидчиков, но из-за того, что в последние двое суток
— Я мало что помню. Было темно. Я думала только о том, как ты истекаешь там кровью. Извини. — пробормотала я.
— Как, черт побери, тебе удалось привезти меня домой? Ты никак не могла сама дотащить меня до своей машины, — продолжал он. Почему у меня чувство будто меня допрашивают. А где же благодарность?
— Какой-то парень помог мне. Мне показалось, что он работает у входа, — сухо ответила я, раздраженная его напористостью.
— Марко, — подсказал он. Да, Марко. Похоже на правду, поэтому я кивнула.
Макс прошел мимо меня и зашел в свою спальню. Он до сих пор был слаб, шагал медленно и неуклюже. Я последовала за ним и замерла.
Абсолютно голый Макс стоял посреди своей комнаты — полотенце валялось у его ног — и копался в шкафу в поисках одежды.
Я тяжело сглотнула и отвела глаза, пока он одевался. Меня одолевало желание бросить на него случайный взгляд, но я отказывалась поддаваться. Неправильно глазеть на парня, после всего, через что ему пришлось пройти. Правда, я уже, итак, слишком многое позволила в наших отношениях, но у меня еще остались нравственные принципы.
— Ты не видела мой телефон? — спросил он через несколько минут. Я повернулась, чтобы посмотреть на него и постаралась скрыть свое разочарование, когда поняла, что он полностью одет. Я указала рукой на стол.
— Я положила его туда. Он был в кармане твоих джинсов, — ответила я ему.
Макс схватил его и прижал к уху. Он посмотрел на меня, и я поняла, что в эту минуту он мне не рад. Значит пора уходить.
Отгораживаясь, он уверенно повернулся ко мне спиной, так, будто дверь перед моим носом захлопнул.
Его неприятие разозлило меня, и я пришла в ярость из-за его попыток отстраниться.
Еще более унизительными стали слезы, подступающие к глазам. Я никогда больше не буду плакать. Ненавижу слезы.
Еще пару секунд я постояла, слушая, как Макс лихорадочно оставляет сообщение Марко на голосовой почте. Он говорил тихо, короткими предложениями и у меня не получилось ничего расслышать. Единственное, что я поняла совершенно точно: Макс очень взволнован.
Я тихо закрыла за собой дверь спальни и пошла в убогую гостиную. Я пыталась прибраться, пока Макс был в душе, но мало что можно сделать, чтобы превратить ее в уютное местечко.
Я подумала, что, наверное, стоит оставить записку, но потом отказалась от этой затеи. Какой в ней смысл?
Схватив сумочку, я вытащила ключи от машины, приготовившись
— Куда собралась?
Я оглянулась через плечо, и обнаружила, что Макс идет ко мне. Он выглядел измученным и усталым, но в его глазах снова вспыхнул былой огонек.
— Я просто подумала, что мне лучше поехать домой. Знаешь, оставить тебя в покое, — сказала я, вызывающе задрав подбородок.
Макс прижал руку к входной двери, перекрывая мне выход. Его лицо, еще несколько мгновений назад напряженное и беспокойное, теперь казалось встревоженным и уязвимым.
Она наклонился, пока между нашими лицами не осталось всего пару сантиметров. В его дыхании я ощущала мятный аромат зубной пасты. Он сверлил меня взглядом, пристально всматриваясь в мое лицо.
— То, что ты сделала, как помогла мне, осталась со мной… я не понимаю, почему ты сделала это. Но спасибо тебе, — тихо поблагодарил он меня.
Вот и признание, которое я так хотела. Но теперь, когда он поблагодарил меня, я не знаю, чего он хочет. Или что я хочу от него.
Я прислонилась спиной к двери, его близость обескуражила меня.
— Ерунда, — ответила я, покачав головой.
Макс поднял вторую руку и прижал ее к двери рядом с моей головой. Я оказалась в ловушке его рук, без единого шанса ускользнуть.
— Это не ерунда, — возразил он, — Почему ты оказалась в клубе? — допрашивал он.
— Не знаю… — начала было я, но он прервал меня.
— Ты прекрасно знаешь, Обри. Почему ты была там?
— Из-за тебя, Макс. Я искала тебя, — призналась я, затаив дыхание, мое сердце бешено колотилось в груди. — Я беспокоилась за тебя.
— Ты даже не знаешь меня, Обри. Почему ты вообще обо мне волнуешься? — пытался добиться ответа Макс.
Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от его пристального взгляда.
— Я просто… Я хотела помочь тебе, — я открыла глаза и не мигая уставилась на него. — Меня волнует то, что происходит с тобой. Мне кажется, что ты нуждаешься в ком-то, кому ты будешь небезразличен. И ты мне не безразличен, Макс. Очень небезразличен, — призналась я голосом, едва отличимым от шепота.
Макс сглотнул, от моего признания у него задрожали губы. На его покрытом синяками лице проступила какая-то эмоция, которую я не в состоянии прочесть. Он наклонил голову и прижался своим лбом к моему и наши носы тоже соприкоснулись.
— Не стоит, Обри. Я не достоин этого, — его мольба напоминала стон.
Я медленно подняла руки и осторожно коснулась его лица — мои пальцы скользнули по его щекам. Он прижался щекой к моей ладони и, кажется, боролся сам с собой.
— Ты достоин этого, Макс. Ты должен понять и поверить в это, — уговаривала я. Он поймал мою ладонь, широко раскрыл глаза и впился в меня взглядом.
— Ты должна знать, что если решишь остаться со мной, то я уже никогда не смогу отпустить тебя. Никогда, — его голос дрожал, когда он произносил эти слова. Какая-то часть меня напугана этим его обещанием.