Не лучше ли объясниться?
Шрифт:
— Как можно быть таким жестоким! — воскликнула Пейшенс Кирби, сверкая глазами. — Это же ваша мать!
Джеймс услышал, как, охнув, повернулся к нему Барни. В глазах шофера было изумление. Черт ее возьми! Что она сделает дальше? Сообщит эту историю центральным газетам?
— Я закрываю окно. Уберите руку, — заявил он, нажимая на кнопку.
Стекло скользнуло вверх. Девушка выдернула руку в последнее мгновение.
— Поезжай, Барни, — процедил Джеймс. Барни машинально повиновался и рванул с места в тот самый
— Стой! Ради Бога, остановись! — заорал он Барни, и тот ударил по тормозам. «Даймлер» резко остановился.
И тут Джеймс совершил самую большую глупость. Он нажал на кнопку, стекло опустилось, и бледное лицо в окружении рыжих волос исчезло из окна. Только тогда он понял, что надо было сначала выйти с другой стороны и поддержать девушку, пока Барни будет открывать окно. Девушка упала на дорогу со стуком, от которого у него сжалось сердце. Выскочив из другой дверцы, Джеймс обежал машину и увидел, что девушка лежит лицом вниз. Побледнев, он опустился на колени. Вокруг уже собиралась толпа.
— Что случилось? — спросила женщина, другая пожала плечами.
— Он сбил ее?
— Бедная девочка! По-моему, это серьезно. Мне кажется, она мертва.
Барни тоже вышел из машины.
— Как она, сэр?
Джеймс услышал неодобрение в его голосе и понял, что у мисс Ропер появился новый союзник. Что происходит в его жизни? Окружающие начинают видеть в нем чудовище.
У него возникло странное чувство, что, окажись под рукой зеркало, он нашел бы такую же оценку и в собственных глазах.
Пейшенс Кирби шевельнулась и села.
— У вас все в порядке? — спросил Джеймс. — Лучше не двигайтесь, пока не приедет «скорая помощь».
Она приложила руку к голове, и Джеймс увидел кровь.
— Вы ранены! Барни, позвони в «Скорую»!
Пейшенс Кирби торопливо и неловко встала, опершись на Джеймса.
— Не нужно. Я не хочу в больницу. Придется несколько часов ждать осмотра, а здесь всего-то несколько синяков и царапин.
— Откуда вы знаете? Могут быть и переломы.
Она повертела тонкой лодыжкой, сделала пару неуверенных шагов.
— Видите, я хожу. Ничего у меня не сломано.
— А голова? Вы ударились о мостовую.
— Ну, череп у меня крепкий.
И все же Джеймсу не нравилось, как она держится на ногах.
— Попытка ограбления? — прошипел мужчина из толпы. — Я видел, как она сунула руку в окно. Что делается: уличные девки шляются в Сити средь бела дня. Вы осторожнее, мистер. Я думаю, что она симулирует и собирается шантажировать вас. Если явятся копы, я буду свидетелем. Это был просто несчастный случай, и не давайте ей себя поймать.
Джеймс ответил таким яростным взглядом, что мужчина поспешил ретироваться, бормоча:
— Что ж, если человек хочет оказаться в дураках, я никогда не стану ему мешать.
— Вам
— Я не поеду. Если завтра мне станет хуже, я обращусь в травмпункт. И перестаньте, пожалуйста, паниковать. Вы хуже, чем мой дедушка.
Сравнение с дедушкой подействовало. Джеймс стиснул зубы и приказал:
— Садитесь в машину. Я отвезу вас домой.
Толпа, увидев, что больше развлечений не предвидится, начала рассеиваться.
В глазах девушки появился шальной огонек.
— А что, если, оказавшись так близко, я залезу к вам в карман?
— Очень остроумно, мисс Кирби. Садитесь в машину, пожалуйста.
На этот раз она подчинилась, но продолжала смотреть на него и потому споткнулась о порожек.
Джеймс поднял девушку на руки и внес в машину, ощущая прикосновение рыжих волос к щеке и легкий цветочный аромат ее кожи. Если бы не бугорки грудей, ее можно было бы принять за мальчика, такая она была стройная и тоненькая. Но было бы ошибкой забыть о ее женственности, тем более когда несешь ее на руках.
Она выглядела ребенком, но добивалась своего чисто по-женски. Джеймс твердо решил не ехать к ней, и что же? Едет! И что самое ужасное — не имеет ничего против.
Не то чтобы его привлекали костлявые подростки! Боже упаси! Пока он пытался разобраться в своих чувствах спокойно и здраво, она обвила руками его шею, положила голову ему на плечо, и Джеймс потерял способность мыслить вообще.
Он чуть не бросил ее на сиденье и сел рядом, стараясь казаться невозмутимым.
Что за черт? Он ведет себя как сексуально озабоченный подросток.
Захлопнув дверцу, он коротко спросил:
— Адрес?
— Масвел-Хилл, Чини-роуд. Дом называется «Кедры».
Адрес звучал по-викториански изящно и совершенно не подходил девушке. Интересно, как этот дом выглядит? И что у нее за семья? Но в дом он все равно не войдет. Просто высадит ее и уедет.
— Поезжай, Барни, — сказал Джеймс, наклоняясь, чтобы открыть вмонтированный в переднее сиденье шкафчик. Среди прочего там была аптечка первой помощи. Джеймс взял коробочку бумажных салфеток, флакон дистиллированной воды и пару полосок пластыря. — Поверните ко мне лицо, мисс Кирби.
— Пейшенс, — поправила она, повинуясь.
— Очень старомодное имя.
— Это имя моей тетушки. Она была богата, и мои родители надеялись, что она оставит деньги мне, если они назовут меня в ее честь.
— И что она?
— Все досталось приюту для кошек. В завещании было сказано, что она ненавидела свое имя и, если бы мои родители не назвали меня Пейшенс, оставила бы деньги мне, но девочке с таким именем деньги уже не помогут.
Джеймс рассмеялся.
— Похоже, интересная у вас была тетушка. И как?