Не матом единым
Шрифт:
– Май литл бэби... Как по-ихнему болеть?
– снова повернулся к товарищам
– Андестенд, андестенд, - сочувствующе закачал головой аптекарь и снова побежал к ящикам.
На прилавок на выбор были выложены упаковки с таблетками для лечения трехомоноза, гонореи и сифилиса, так хорошо знакомые российским морякам.
– Ноу, - ребром ладони отодвинул от себя упаковки покупатель, и, теряя терпение, чуть ли не закричал, - Литл бэби! Литл! Андестенд?
При этом снова нервно тряс рукой в области паха. Кому-то из моряков на глаза попалась большая кукла,
Медик, то и дело поправляя пальцем свои очки, теперь уже переводил взгляд с моряка трясущего рукой, на его товарища с томным видом ублажающего куклу.
– О, вайбрейтэ! (О, вибратор), - наконец вымолвил он понурым голосом, вышел из-за прилавка и, взяв моряка под руку, повел к входной двери.
Выйдя на улицу, аптекарь указал рукой в направлении светящейся неоновыми огнями вывески "Секс-шоп" и сказал:
– Вайбрейте покупать там...
– Дубина!
– взорвался моряк, - Идиот...
Трудно сказать, чем бы закончилась эта сцена, если бы рядом не проходила пожилая женщина. Прислушавшись к спору возбужденных мужчин, она нпа чисто русском языке спросила моряка, в чем суть проблемы.
Моряк оглядел женщину, и увидев в ней союзника и помощника, стал горячо рассказывать:
– Мы у этого аптекаря уже четверть часа просим детскую присыпку, а он нам подсовывает презервативы, таблетки против лечения венерических болезней, эротические вибраторы...
Женщина повернулась к аптекарю и с улыбкой быстро объяснила просьбу моряка. Лицо аптекаря вновь засветилось радостью и счастьем, и он, оставив моряков на улице, тут же исчез в своей лавке, а через несколько секунд появился в дверях с тремя упаковками, на которых был нарисован грудной ребенок.
– Хау мени?
– спросил моряк, доставая бумажник.
– Ноу, мани, ноу, - ответил аптекарь, отечески похлопал моряка по плечу и исчез за дверями.
1997 г.
ФРАНКФУРТСКАЯ ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЬ
Международная франкфуртская книжная ярмарка подходила к концу. Устали представители книжных издательств, менеджеры, писатели и их литературные агенты слонялись по залам понуро глядя на книжные ряды. Некоторые просто не вылизали из буфетов и кафе и накачивались немецким пивом.
Я выбросил очередную пустую банку в мусорную корзину и лениво посмотрел на окружающих. Вдруг кто-то постучал меня по плечу. Обернулся знакомый журналист из Москвы.
– Ну, что такой скучный?
Я мазнул рукой, мол все надоело, пора домой.
– А на экскурсию возили по городу?
– Возили..
– В музее был?
– Был. Ничего интересного.
– И в театр ходил?
– Возили...
– опять ответил я однозначно.
– И в жопе был?
– Дурак, - ответил я, - И шутки твои тоже дурацкие.
Я отвернулся и знаком
– Погоди, да ты оказывается ничего не знаешь!
– А что тут знать?
– "Жопа" - это фирменный франкфурксткий бордель.
Я подозрительно посмотрел на товарища: не разыгрывает ли? Но он увлеченно начал рассказывать:
– Многие наши соотечественники, кто оказывается во Франкфурте по делам иногда ради интереса посещают это заведеньице. Особенно частые гости в нем - покупатели и перегонщики машин. Хотя девчонки в нем работают только славянских национальностей, бывают в "Жопе" и коренное население. Мне даже говорили, что сам Шумахер его посещал.
– А ты что там был?
– Что я хуже других? Или рожей не вышел? Хочешь поедем? 250 марок - и выбирай любую красавицу...
Я взглянул на часы - стрелки показывали восемь вечера. Нет, "размагничиваться" я не собирался. Мне хотелось только взглянуть: действительно ли существует такое заведение со странным названием. Или мой товарищ по перу выкидывает очередную шутку? Словом, мы поймали такси.
Шофер вопросительно посмотрел на нас.
– "Жопа", - сказал товарищ и таксист без лишних слов включил передачу.
Знакомый не соврал. Бордель, действительно, "имел место быть" и располагался на набережной реки. Его фасад украшала та часть женского тела, что находится ниже талии. Две двухметровые ноги и задница подсвечивались неоновыми лампами. Даже глядя на заведение с другой стороны берега, нельзя было ни обратить внимания на заманчивые ягодицы.
– Ну что идем?
– потянул меня за рукав вездесущий журналюга.
– Как-нибудь в следующий раз, - ответил я и пошел пешком к гостинице.
Мой сосед по номеру уже лежал в кровати.
– Где так долго был?
– спросил он.
– В "Жопе", - ответил я.
– А-а-а, - протянул он улыбаясь, - Святое дело. Но что-то ты слишком рано вернулся...
1997 г.
ДИГГЕР ВАСЯ
Васю из диггеров выгнали. Самый главный диггер сказал:
На хрена ты нам нужен, если крыс боишься! Бабы - и те не боятся, а ты - боишься. Уматывай.
– Но я постараюсь исправить и этот недостаток, - попробовал оправдаться диггер Вася, вспомнив, как ещё совсем недавно он зажимал нос и заставлял себя ходить по дерьмовым стокам.
Припомнил и то, как каждый раз шарахался в стороны, увидев приближающийся метропоезд. Смог же он в конце концов преодолеть себя и не обращать внимания ни на ужасную вонь, ни на громыхающие по подземелью составы. Он был даже уверен, что пройдет ещё совсем немного времени, и он даже полюбит этих омерзительных животных.
Но главный диггер сказал:
– Нам надоело заниматься твоим воспитанием. Здесь не детский сад и даже не начальная школа. Сказали - уматывай. Значит уматывай.
Диггер Вася с трудом отодвинул крышку канализационного люка, вылез посреди мостовой и уселся на асфальте. Вокруг шныряли автомобили. Он ещё раз заглянул в дырку, где бурлила полная страхов и тайн подземная жизнь и в сердцах крикнул главному диггеру: