(не)мой шанс на счастье

Звонарь-Елисеева Екатерина

И тут же услышала тихое одобрительное рычание Тамира прямо над ухом. Кажется, он был доволен ее словами. А с его позволительного жеста, к ней с Евой потихоньку потянулись члены стаи, парами, семьями, по одному — они подходили и протягивали руки для приветствия, заглядывали в глаза, брали Еву за руки и удовлетворенно кивали головами. Ева же охотно отзывалась на слова каждого и с особым удовольствием демонстрировала им свои белоснежные клыки и сверкала желтым пламенем в черных глазищах, показывая, что не так уж и много между ними различий. Оборотни, пожившие на этом свете дольше, задерживались

рядом с Евой, чтобы понять — девочка, равно как и ее отец, обладала уникальным даром. Они благодарили Ирину за шанс стать ближе к людям, а Тамира хлопали по спине.

И постепенно накаленная атмосфера разрядилась, ушли напряжение и недружелюбие. Ира бросила взгляд через плечо и сразу окунулась в темный омут глаз мужчины, которого она обожала всеми фибрами своей души. Тамир спустился к ней и обнял, прижимая к своему боку. Нежно поцеловал в висок.

— Ты хорошо держишься в логове голодных злых волков, синеглазая, — проказливо прикусив мочку уха, проворковал он Ире.

Она тут же вспыхнула, что-то невнятно проворчала, а потом ослепительно ему улыбнулась и шепнула:

— Мой волчара со мной, придает мне уверенности каждую секунду, так что мне нечего бояться.

— Звучит музыкой это твое «мой волчара», — довольно зажмурился Тамир.

— Привыкай.

— Уже привык, Ириша.

— Мама, — Ева коснулась ее руки, призывая обратиться на себя внимание.

— Что, милая.

— Смотрите, — глазами Ева указала в сторону Кирилла. — Что с ним, папа? Он заболел? — искренне обеспокоилась девочка.

Ира с Тамиром перевели взгляды в сторону Шалимова. Алдаров сразу как-то весь подобрался, Ира притянула Еву ближе к себе.

— Сейчас узнаем, — проронил Тамир, рассматривая парня и пытаясь прочитать в его душе хоть что-нибудь. Но там бушевала странная буря, которая была смутно знакома Тамиру.

Лицо бунтаря Кирилла исказилось, черты заострились. Он стоял, часто дыша, грудь его бурно вздымалась, руки были сжаты в кулаки. Складывалось впечатление, словно он готов был трансформироваться прямо сейчас. Ира даже немного расстроилась. Неужели не принял? Задумал дурное?

Глава 49

Шалимов резко выдохнул и медленно начал приближаться. Ира покосилась на Тень, спокойно стоящую неподалеку. Ведь если бы парень таил в себе угрозу, призрачный зверь разорвал бы его на месте, да и Тамир был настороже, чуть выступив вперед. Остановившись, Кирилл вмиг как-то обмяк и упал на одно колено прямо перед… Евой!

Те, кто стоял рядом, ахнули, всплеснули руками. Старики что-то подозрительно забормотали, внимательно всматриваясь в Шалимова. Ева же чуть выгнула свои брови, протянула к Кириллу руку и приложила к его щеке. Он же что-то зашептал, да так, чтобы слышала только она. А потом отстранился, и Тамир с неподдельным удивлением увидел, как расслабились мышцы лица Кирилла, и сам он будто озарился неким внутренним сиянием.

— Чудо! Свершилось чудо! — наполнив голос небывалой для своего возраста силой, радостно завопил Егор Стражев. — Наш строптивый Кир встретил свою истинную пару! И это дочь нашего вожака Ева!

В толпе поднялся невероятный шум и гам, радостные крики смешивались с недоуменными восклицаниями, скептические

настроения сменялись изумлением.

— Ого! — проронил Стас Солнцев, потирая подбородок. — Сколько нам открытий чудных…

— И, чудес, видимо в этом сезоне будет много, — многозначительно заметил Данила Усумов, не сдерживая своей улыбки.

Тамир стоял не менее ошарашенный, чем Виктор. У него даже слов не было, чтобы описать то, что он чувствовал. Однако, переживания Шалимова виделись искренними, настоящими, настолько живыми, сильными и яркими, словно Тамир сам вернулся в то время, когда Лодой снял свои обереги с запястья Иры, и он окунулся в свои собственные эмоции. Ревность отца, желающего уберечь свою кроху от бед всего мира и боли обуяла Тамира, но тут же уступила место благоразумию. Особенно, стоило теплой узкой ладошке Ирины обхватить его ладонь, сжавшуюся в кулак. Тамир только запыхтел как самовар прямо ей в ухо:

— Вот это поворот! И как теперь с этим жить?! Ну, ничего, эта сладкая парочка у меня на виду будет постоянно.

— Тамир, всему свое время, — мягко сказала Ира. — И к тому же разве ты причинил бы вред своей половинке или позволил кому-либо сделать подобное?

— Никогда!

— Вот видишь. У Евы появился еще один ярый защитник. Может быть даже гораздо лучше, чем отец.

— Это мы еще посмотрим, — пробурчал он. — Ты погляди, что делается с моей стаей.

Ира устремила взор в колышущее море оборотней, почуявших начало незабываемого праздника. Они плотным кольцом обступили место, где стоял их вожак со своей семьей, чтобы еще раз убедиться, что стали свидетелями самого желанного в жизни оборотня явления — обретения истинной пары. И уже знали наперед — ни разнице в возрасте, ни социальный статус не станут двум влюбленным преградой, ничто и никто ни в каких мирах не сумеет перерубить ниточку, связавшую их души и сердца.

— Ты сам автор всего здесь происходящего, — ответствовала Ирина, счастливо улыбаясь и наглаживая свой живот.

— Вот уж с этим никак не могу поспорить, Ириша. Моя девочка-василёк, — Тамир прижал ее к себе, уложив подбородок ей на макушку. — Пора давать отмашку, а не то тут все сгорят от нетерпения. — Тамир вновь встал на помост, легко подхватив Иру и поставив рядом с собой и громко объявил: — Так пусть же начнется празднество! Обещаю, эти Лунные игры забудутся нескоро, потому что вы приблизитесь к магии, прикоснетесь к ней с позволения шамана и многое узнаете о нашем народе от Лодоя.

Шквал громких криков и аплодисментов разрезал опускающие на поляну сумерки.

— Кстати, тоже полукровки, — отозвался шаман, вмиг обращаясь в огромного черного волка и тут же вернувшегося в прежнее состояние. — Я с радостью поделюсь своей мудростью со своим племенем.

Его слова встретили восторженными возгласами, и Лодой сам не заметил, как оказался облеплен детишками и окружен их матерями. Дружной гурьбой они прошли к одному из кострищ, рядом с которым шаман уселся на землю, и довольно жмуря глаза, завел одну из своих легенд. И даже согбенные от своих многих лет старые оборотни заинтригованно расположились неподалеку и откровенно развесили уши, погружаясь в знакомый им мир волшебства, борьбы добра со злом, мир магии и любви.