Не подарочек? или Новогодний бал для леди Ванильки
Шрифт:
– Открывай! — рыкнула она, сверкнув глазами. — Живо!
Вот тут я не на шутку испугалась. Имоджин была сама на себя не похожа. И на обычного человека тоже. Сейчас она, скорее, напоминала ведьму из страшных сказок, несмотря на прическу, платье и аксессуары.
– Нет! — решительно отказалась я.
Привести незапланированную гостью на прием, куда ее изначально не собирались приглашать это одно, а вот проникновение со взломом — совсем другое. Это уже за гранью закона.
– Открывай!
В ее голосе сейчас слышалось что-то
– Что это за комната? Где мы?
– Личные покои мэра, — усмехнулась она, явно наслаждаясь моим испугом и смятением. — Открывай!
Покои мэра... У меня душа просто в пятки рухнула. Но рука, хоть и дрожала, против воли нажала на дверную ручку, и дверь бесшумно открылась. И пока я осознавала произошедшее, Имоджин тут же просочилась в смежную комнату. И меня за собой потянула, видимо, чтобы я не сбежала.
Так я оказалась в личном кабинете мэра Вардена. Не в рабочем, где мне уже довелось побывать, и где нет ничего необычного для подобного рода помещений, а в самой настоящей лаборатории артефактора! Тут и специальный стол со всеми приспособами, и инструменты, и два шкафа, набитые ингредиентами и прочими компонентами для создания предметов магического назначения, и даже мини-выставка собственных творений. Неожиданно! Никогда бы не подумала, что глава Листорна — маг. Я в его присутствии ничего такого не чувствовала, и слухи соответствующие по городу не ходили. Впрочем, мне-то что с того? Лишь то, что сюда в любой момент может кто-нибудь войти (хозяин комнат, например!) и застать нас тут.
– Имоджин, мы должны немедленно уйти отсюда!
Но бывшая наставница меня не слышала. Она, втягивая воздух не хуже гончего пса, рыскала по кабинету, вернее, лаборатории и явно что-то искала. Быстро и сноровисто открывала ящики и шкафы, потом, не найдя в них того, что искала, полезла на подоконник, перевернула ковер на полу, содрала покрывало с небольшого диванчика, а под конец разодрала яркую подушку-думку.
Мне под ноги со стола спланировал красный конверт, украшенный еловой веткой. Уже открытый, поэтому из него наполовину вывалилось письмо — приглашение в новогоднюю ночь к какому-то Вельзелию. Понятия не имею, кто это. Неужели мэр Варден его примет? Хотя, может, ведь у него есть все шансы встретить этот Новый год в одиночестве. Как и у меня...
И тут Имоджин вспомнила о моем присутствии.
– Ванесса, ищи!
Сбежать я не могла — ноги будто приросли к полу. Я молча наблюдала за ней и все никак не могла выйти из какого-то странного ступора. Возмутиться, что я не собака, тоже. Только и смогла выдавить из себя недоуменно:
– Ч-что искать?
– То, что я найти не могу! — Имоджин с досадой топнула ногой в модельной туфельке. — Но я чувствую, оно где-то здесь... Здесь, в этой комнате... Ванесса!
Я вздрогнула от ее рычания. Снова подумала о том, что пора уносить отсюда ноги и снова не смогла сдвинуться с места.
–
Ха, притягательно! У меня нет ни малейшего желания что-либо здесь трогать! Разве что тот симпатичный цветок на подоконнике...
Он точно не настоящий — не сезон для ирисов. Кроме того, опирается он на собственный стебель, что уже для живых растений не характерно, и ни горшка, ни вазы под ним нет. Но выглядит как настоящий. Стоит на подоконнике и не мерзнет. Так, чтобы на него падал свет восходящей луны, и немного светится в нем. И... Это мои любимые цветы, на самом деле. Жаль, я редко их получаю, а выращивать самой нет времени...
– Нашла? — вкрадчивый шепот Имоджин, в котором отчетливо слышалось торжество, звучал, казалось, прямо в голове. — Вот оно, значит, где... Бери!
Как во сне я прошла к подоконнику и осторожно взялась за тонкий стебель, не удержавшись, провела пальцами по тонким лепесткам. Окончательно убедилась, что цветок не настоящий. Из чего он? Стекло? Или настоящие самоцветы? Как бы то ни было, в нем чувствовалась магия. Не могу понять, какая именно, но ощущения от нее приятные.
– Подойди!
Мое тело выполнило и этот приказ. Руки послушно протянули ей свою находку.
– Ты хитер, но я хитрее, — усмехнулась она, видимо, имея в виду мэра Вардена. — Надо было не упрямиться...
Повертела в руках артефакт, сковырнула один из листьев, и вытащила из чашечки цветка какой-то прозрачный шарик размером чуть больше горошины. В ее руках он вспыхнул белой искоркой, заискрился радужными переливами.
– Робин мне потом еще «Спасибо» скажет, и не раз! — рассмеялась она. — И ты тоже. Может быть...
Она поднесла к губам «горошинку» и вмиг втянула светящееся содержимое. После чего отшвырнула опустевший шарик и цветок и, раскинув руки, закружилась по лаборатории.
– Имоджин? — пискнула я.
Однако, она меня не слышала. Вид ее менялся на глазах — бледные щеки окрасились здоровым румянцем, блеск в глазах теперь ни за что нельзя было назвать лихорадочным, наоборот, он стал счастливым и задорным, едва наметившиеся морщинки разгладились, да и вообще женщина стала выглядеть лет на десять моложе. Неужели такое возможно?! Нет, мне, наверное, кажется — тут освещение не очень...
И надо же такому случиться, что в этот момент мы услышали приближающиеся шаги, а потом и приглушенные мужские голоса. Кто-то вот-вот войдет в гостиную!
Имоджин со злобным хихиканьем выбежала из лаборатории прямо к двери на балкон, распахнула ее, вырвав шпингалет с кусочком створки, в одном платье выбежала на небольшую площадку с той стороны окна и... лихо перескочила через перила. Я бросилась за ней, и успела увидеть, как она большими скачками несется через площадку перед главным входом под сень елей, растущих вдоль подъездной аллей. Слишком большими... для человека? Быть того не может! Или может?