Не погаси огонь...
Шрифт:
– Вы же сами говорили о Савве Морозове.
– Да. Но я знал его многие годы. И сколько времени прошло, прежде чем я решил обратиться к нему с подобной просьбой. Как ты думаешь, почему Савва пустил себе пулю в лоб? Потому что не мог он жить двойной жизнью: один Морозов – лихоимец-капиталист, другой – наш товарищ. А сделать окончательный выбор у него не хватило сил. Вот и решил спор с самим собой пулей… А твой Костоломов? Ты можешь представить его без золотых россыпей и каторжных рудников? То-то… – И уже мягче, доставая портмоне, сказал: – Вот все, что у меня есть. Билет себе я уже купил. Рубля на прокорм до белокаменной хватит. Ну, еще пятиалтынный на извозчика. А там будущий директор знаменитой заграничной фирмы как-нибудь
Красин протянул Антону несколько банкнот и горстку серебра:
– Уезжай, не теряя ни минуты. Выйдешь черным ходом: чувствую, за мной следят. – Провел на кухню, крепко обнял. – Когда еще увидимся?.. Смотри не подцепи хвоста. Привет Серго и всем другим товарищам!..
В этих последних его словах Антон уловил горечь.
…В гор. Одессе произведена ликвидация стачечного комитета, образованного забастовавшими кочегарами «Российского общества пароходства и торговли», причем арестовано 13-ть человек.
26-го августа. Пятница
День простоял отличный, на море штиль. В 10 час. отправился с Алексеем на «Работника», осмотрел его и поблагодарил офицеров и команду за службу. Вернулся домой к докладам: Коковцова, Саблера и Тима шее а. Завтракали: т. Михень, Елена, Ники и Сергей. Затем принял Кассо и Арсения Карагеоргиевича. Погулял 20 мин. В 4 1/4 поехали вдвоемк т. Евгении. В 6 час. принял кн. Голицына по учрежд. И.М.Читал. Обедал Миша. Весь вечер занимался и укладывал вещи.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Столыпин оставил Санкт-Петербург и приехал в Киев за два дня до Николая II. Здесь он должен был находиться в свите в качестве гостя – все служебные заботы были переложены на генерал-лейтенанта Курлова и флигель-адъютанта Дедюлина.
С первой же минуты по прибытии к месту торжеств министр почувствовал, что он здесь гость нежеланный. Оказалось, ему «забыли» предоставить служебный автомобиль, даже не выделили экипажа, и он вынужден был нанять извозчика. Под резиденцию премьера были отведены не апартаменты свиты в Мариинском дворце, где предполагал остановиться и император, а две маленькие комнаты в первом этаже генерал-губернаторского дома. И что выглядело уже совершенно недопустимо – просматривая отпечатанные в типографии списки лиц, включенных в поездку на царском пароходе по Днепру и Десне в Чернигов, Петр Аркадьевич не увидел своей фамилии. Опечатка, ошибка писца или умышление? Он приказал адъютанту, чтобы тот выяснил. Вскоре адъютант доложил: «Флаг-капитан Нилов уведомил, что, хотя число мест на пароходе весьма ограничено, ваша фамилия была включена, однако вычеркнута дворцовым комендантом Дедюлиным». На душе у Столыпина стало еще тяжелей.
Генералу Курлову доложили, что Кулябко просит немедленной встречи.
– Пригласите.
Павел Григорьевич сам с нетерпением ждал прихода подполковника. Мысль, зародившаяся во время последнего разговора с полковником Додаковым, преобразовалась в твердое решение.
Вот уже несколько дней, с той памятной беседы с дворцовым комендантом еще в Царском Селе, из головы генерала не выходили слова флигель-адъютанта: «Есть достойные люди… Вам следует подумать…» Все чаще встречаясь с Дедюлиным по делам службы и ловя на себе его тяжелый, словно бы оценивающий и молчаливо вопрошающий взгляд, Курлов гадал: «Что комендант хотел сказать? К чему меня побуждает?..» А как надобно, чтобы поскорей все разрешилось! Кончатся торжества, придется возвращаться в столицу – как раз к сроку оплаты векселей… В обществе не любят банкротов. Полный крах. А министерский секретный фонд?
Выслушав доклад Кулябки о визите Аленского, Курлов сухо осведомился:
– Сведениям можно доверять вполне?
– Агент серьезный. Зарекомендовал себя множеством акций.
– Выяснено, против кого замышляется террористический акт?
– Пока еще нет. Сотрудник обещал узнать это при последующих встречах со злоумышленниками.
– Против государя?.. Сомневаюсь… Абсурдно… – начал как бы размышлять вслух генерал. – Охрана их величеств организована так тщательно, что комар не пролетит… Может быть, против министра просвещения Кассо? Студенческая молодежь ненавидит его… Хотя вряд ли: во всех мероприятиях по подавлению волнений в университетах Кассо действовал по указанию Столыпина… Да, вероятней всего – против Петра Аркадьевича. Как зовут злоумышленника: Николай Яковлевич? Яковлевич?.. Надо полагать, что террорист – иудей. В случае даже безуспешного покушения на государя – не избежать еврейского погрома, террорист будет учитывать и это. Что же касается Столыпина, то он здесь – почти без охраны, гостем… Да-да… Подумать только! – Он нахмурил брови. – Их главный враг – Столыпин?
– Не знаю…
– Кто же еще? Он, безусловно он. Эту развращенную молодежь воодушевляют примеры Каляева и Сазонова. Им жизни не жалко, им надо в историю войти! Герои!.. Да, Столыпин – вот их цель. Для них наш высокочтимый министр – главный виновник притеснения инородцев и вообще всего, всех мер… Я убежден, что не ошибся. А вы как полагаете?
– Совершенно согласен, господин генерал. – Кулябко почувствовал некоторую растерянность.
– Тщательно разработайте агентурно-оперативный план, порекомендуйте осведомителю идти навстречу всем просьбам террористов. Это нам поможет завлечь их в свои сети и предупредить события.
Курлов вынул из стола две пачки картонок. В одной пачке они были ярко-оранжевого, в другой – ярко-синего цвета.
– Вот билеты в сад Купеческого собрания и в Городской театр. Я специально выделил их для вашего отделения. Если по ходу дела агенту понадобится присутствовать в саду и в театре, выдайте ему.
– В места высочайшего посещения? – озадаченно проговорил подполковник. – Но Аленский в соответствии с «Инструкцией»…
– Вы сомневаетесь в агенте? Минуту назад вы утверждали, что вполне доверяете ему. Вы пытались ввести меня в заблуждение?
– Никак нет! – поспешил ответить Кулябко. – Но…
– Без всяких «но»! Ваш родственник Додаков уже докладывал мне об этом деле. У Виталия Павловича сложилось об Аленском такое же впечатление, как и у вас, – смягчился генерал. – Итак, не мешкайте, Николай Николаевич. Доведите до сведения агента, что акт против государя обречен на полную неудачу. Действуйте в контакте с полковником Додаковым. Обо всем важном немедленно докладывайте ему или мне. – Послюнявив сухой палец, Курлов пересчитал цветные картонки, протянул подполковнику. – Для ваших сотрудников. Фамилии проставите сами.
Нет, он не хочет, не хочет, чтобы стреляли в него!.. Пока что эти верят. Но завтра они перевернут вверх дном Кременчуг, процедят все пароходы и поезда – и обман с «Николаем Яковлевичем» обнаружится. Тогда не подступишься ни к кому. А дней остается все меньше… До пятого сентября… Шагреневая кожа. А уж те медлить не станут… Решено… Решено! Сегодня будет стрелять он! Ночью! Когда Кулябко наверняка один…
Богров снова сунул браунинг в карман.
На звонок долго не открывали. Потом зашаркали шлепанцы.