Не покидай меня, Эллиса
Шрифт:
– Но ты же еще не пробовал даже пошевелить пальцами ног -упрямо отстаивала свою точку Эллиса.
– Я не хочу -его безразличный голос поверг ее в состояние шока.
Эллиса почувствовала слабость в коленках. Если он не хочет бороться за свою жизнь, то как заставит она переубедить его в своей ошибке? Если бы в сердце Лючиано жила к ней любовь, то исход ситуации был ясен: он сражался бы за их совместное будущее, но...
– Ты эгоистичный, Лючиано -сорвалась на крик Эллиса -Ты не пытаешься преодолеть
– Эллиса...
– Ты что думаешь: я не беспокоюсь о тебе? Для тебе -это всего лишь первый проигрыш в твоей жизни, но иногда мысли, как живой человек, а не робот.
– Эллиса, контролируй слова -хрипло прдупредил он ее. Его лицо помрачнело, и Эллиса вернулась в прошлое: именно так он говорил ей в последний вечер, когда она обвинила его в бессердечии.
Неожиданно перед глазами все померкло, а мужской голос, что-то говорившей звучал где-то вдали. Эллиса прижала пальцы к пульсирующим вискам, прежде чем потерять сознание.
***
Эллиса пришла в себя оттого, что кто-то брызгал ей холодной водой на глаза. И этот кто-то был Лючиано Борзини, собственной персоной, сидевший в инвалидной коляске.
Эллиса моргнула несколько раз, не веря глазам. Неужели Лючиано смог преодолеть свою неисправимую гордыню? Но как так быстро ноги стали повиноваться ему?
– Неужели после каждой нашей ссоры ты будешь падать в обморок?
– печально спросил он, в темных глазах залегла такая грусть, что у нее сжалось сердце.
– Но как ты...?-Она не могла подобрать слов, чтобы выразить свою мысль, но Лючиано ответил за нее:
– Доктор говорит, что из-за шока я смог сделать движение, ведь, когда ты упала, cara, как тряпочная кукла, то я, сам не понимая, с усилием приподнялся на кровати, зовя на помощь.
– Лючиано...-тихо вздохнула Эллиса, проводя рукой по темным волосам. Она не могла скрыть, что ей не доставило удовольствие знать: ради нее...
Беспокойство о ней заставило Люка отказаться от своих слов, а мужчина тем временем продолжал:
– Врачи уверяют, что мой организм начал работать быстрее, и усиленные тренировки поставят меня на ноги за несколько месяцев. Все благодаря тебе, cara mia.
– Это все твои усилия, Лючиано -тихо сказала Эллиса, продолжая глупо улыбаться. Сейчас она не выглядела как независимая женщина, а скорее всего, как обычная юная школьница, получившая комплимент от первого красавчика школы.
Лючиано пожал плечами, не желая обсуждать эту тему.
— Врачи говорят, что через неделю мне можно возвращаться домой.
— А как же лечение?
— Я договорился, чтобы самый лучший мануальный терапевт в Риме приходил ко мне на дом.
Он снова говорит так, будто
– Сколько дней ты не ела?
– недовольно спросил он, поднося к ее сухим губам откуда-то появившейся стакан прохладного апельсинового сока.
Эллиса послужной сделала глоток и призналась:
– Я не помню точно, но, возможно,...
– Нельзя губить себя заботами обо мне -упрекнул ее Лючиано, и она перевела взгляд на синию футболку, обтягивающую его мускулистый торс и белые джинсы, подчеркивающие стройность его ног. Когда он успел переодеться?
– Я и не думала этим заниматься -отмахнулась Эллиса и облизнула губы, в миг заметив, что лицо мужчины вытянулось.
– Я не думаю, что нам следует продолжать разговор, пока ты не поешь -убеждено произнес он, но его черные глаза остановились на ее губах.
– Я не голодна, по-крайне мере сок утолил мою жажду.
Он хрипло рассмеялся:
– А что же обо мне? Мой голод не удовлетворен, а жажда не утолена.
– В смысле?
– От его магнетического голоса ее бросило в жар, и не успела Эллиса опомниться, как его губы приникли к ее в сладостном поцелуе.
Глава Пятая.
Последней мыслью Эллисы перед тем, как он стал целовать ее, было: этого не следовало допускать. Но когда его язык раздвинул ее губы и поцелуй стал еще более страстным, знакомый вкус этого мужчины, его опьяняющий запах заставили Эллису ответить на его ласки.
Едва их губы встретились, у Лючиано вырвался стон. Он провел языком по ее губам, раздвинул их и проник в рот. Ладони итальянца скользили по ее спине.
Эллиса смутно осознала, что они находятся в больнице, что в любой момент в палату может кто-то войти, но когда эта мысль мелькнула, она со всей силой оторвалась от его губ и покачала головой:
– Это неправильно. Не нужно, Лючиано.
После этих слов она сорвалась с кровати и поспешила в коридор, ощущая, как сердце предательство колотится.
Она не хотела вновь позволить волне страсти помутить ее рассудок. Она должна поставить его на ноги, а потом смиренно ждать
Ждать, когда Лючиано все узнает.
***
В течение последующей недели Лючиано мог называть Эллису чем угодно, но только не «тряпкой». Она ругала его за то, что он слишком много работает и пренебрегает физиотерапевтическими процедурами. Она возражала против установки выделенной линии для доступа в Интернет, которую Лючиано пожелал иметь в своей палате после переезда в частную больницу. В тот же день, проснувшись, он застал ее на месте преступления: отключив телефон возле кровати, она приказала санитару вынести аппарат из палаты. Все его красноречие пропало даром.