Не повторяется такое никогда!
Шрифт:
Сегодня же на очередной планёрке Морозевич обратился к Лукшину:
— Борис Михайлович, я планирую с сентября освободить некоторых кочегаров от участия в ремонте котельных и теплотрасс. Прок от них всё равно небольшой.
— И чем же они у вас будут заниматься?
— Пойдут работать в котельные. Я имею в виду тех кочегаров, которые ещё не работали по этому профилю.
— Но до отопительного сезона ещё далеко, а в работающих котельных сейчас на вахте другие кочегары. Вы что, хотите их заменить?
— Нет, заменять я их не собираюсь. Молодые будут работать параллельно со старыми. Будут учиться, набираться опыта. Это будет, так сказать, практический инструктаж.
— А что идея, по-моему, здравая и вполне своевременная. Я согласен. А почему с сентября, а не уже сейчас?
— Ну, во-первых, пусть завершают плановые работы. Не сразу же их снимать с запланированного ранее. А постепенно я буду планировать работы уже без них, а во-вторых, всё же немного ближе к началу отопительного сезона — не так быстро всё забудут.
— Хорошо, этот вопрос мы согласовали. Действуйте по своему усмотрению.
А далее Андрею нужно было обойти все котельные и записать себе в блокнот все те недоделки, которые могут обнаружиться. Начальник теплохозяйства, конечно, по нескольку раз бывал за неделю в той или иной котельной и знал, что особых недоделок он там не обнаружит. Но, тем не менее, нужно ещё раз всё хорошенько, не спеша, дотошно проверить. Пусть не за один день все котельные, есть и другие вопросы, но 2–3 котельные в день он проверить сможет. И он поспешил к ближайшей котельной.
После осмотра одной их котельных, а в ней он всё же несколько мелких огрехов отыскал, Андрей решил зайти в новую центральную котельную за стадионом, где работали братья Батурины и на сегодня осмотр котельных завершить. Андрей уже приближался к котельной, когда услышал справа от себя удивлённый возглас:
— Андрей?!
Он повернул голову и увидел какого-то прапорщика, который с удивлением всматривался в него. Когда Андрей остановился, тот подошёл к нему и вновь удивлённо спросил:
— Неужели это ты? Вот уж не ожидал встретить здесь земляка.
Андрей силился вспомнить, где же он видел этого прапорщика. А он его определённо раньше видел — вот только где?
— Не помнишь? — продолжал тот. — Ты ведь из Таращи?
— Да, — удивился Андрей. — Стоп, стоп, что-то припоминаю — ты же учился со мной в одной школе. Но вот в каком классе и как же твоя фамилия — никак не могу вспомнить.
Тот засмеялся:
— Я понимаю. Тебя сбивает с толку военная форма. Ты отвлекись от неё. Да и в школе мы практически не виделись. Вспомни футбол — ты стоял на воротах, а я играл в нападении.
— Елки-палки, точно! Ты Леонид, фамилия крутится в голове, но не могу вспомнить.
— Да я твою тоже не могу вспомнить, — махнул рукой Леонид. — Помню, что вроде бы на "М", а как именно — вылетело из головы. А моя фамилия Коробчинский.
— Точно, — стукнул себя по лбу Андрей. — Моя же фамилия Морозевич.
И теперь он хорошо его вспомнил. Леонид был прав — военная форма накладывала свой отпечаток, она мешала вспомнить парня в обычной одежде. Был тот прав и в другом — в школе они, действительно, встречались редко. Тот был старше Андрея на год, и у каждого была своя группа общения. А вот на спортивной ниве они, действительно встречались часто — практически каждые выходные. У них в Таращанском районе особой популярностью пользовался футбол. Была создана и районная юношеская сборная, весь состав которой целиком проживал в самом районном центре. Это позволяло им периодически вместе тренироваться. И не только тренироваться, но и успешно выступать со взрослыми командами города и района в чемпионате того же района. Андрей играл за эту сборную
— Ну и дела, — удивлялся Андрей. — Я тоже не ожидал встретить здесь знакомого, да ещё земляка.
— И давно ты в Борстеле? Кем ты работаешь здесь? — допытывался Леонид.
— В Борстеле я всего ничего. Только третий месяц как приехал. Работаю в должности начальника теплохозяйства. А ты то, как попал в прапорщики? — удивился Андрей. — Ты же, насколько мне помнится, собирался после окончания школы поступать в институт.
— Поступать то я поступал, — грустно улыбнулся Леонид. — Только поступить в первый год не получилось — не прошёл по конкурсу. Я поступал в Харьковский авиационный. Конкурс был приличный. А на другой год уже не дали поступать — в мае загребли в армию. И попал я вместо авиационного института в авиационные войска.
— И что дальше?
— А что дальше. Я дослужился до сержанта. Служил в Средней Азии. После срочной службы остался ещё с двумя друганами на сверхсрочную. Мне в принципе нравилось в армии, авиация — это ведь не пехота, где солдат гоняют на плацу и по полям в любую погоду дни и ночи. Нас же не особо муштровали, так что служба была не в тягость. А тут ещё слух прошёл, что если остаться на сверхсрочной службе, то лет через 5–7 можем попасть служить и за границей. После Средней Азии прослужил ещё почти 6 лет в Забайкалье, и вот уже более трёх лет прослужил здесь. Лучше, как говорится, синица в руках, нежели журавель в небе.
— А в прапорщики как ты попал?
— Я был направлен в ГСВГ в средине 1973-го года. За год до этого в Советской армии как раз появилось звание прапорщик, как замена нам, сержантам-сверхсрочникам. Стал прапорщиком — звучало это получше, всё же не "кусок", как нас называли в армии, хотя мы и были как бы необходимой прослойкой между солдатами и офицерами, исполняя роль воспитателей, младших командиров и военных специалистов. Да и оклад, самое главное, выше. Здесь уже послали обучаться на прапорщика ГСМ, и вот я уже более двух лет на этой должности. Правда, уже через два года замена — кто его знает куда пошлют. Но, надеюсь, что после Средней Азии и Забайкалья, к "чёрту на кулички" не отправят. А так жить можно. В Союзе вообще говорят, что это место хлебное.
— Ты женат?
— О, да, — улыбнулся Леонид. — Женился ещё в конце 68-го, через несколько месяцев после начала службы в Забайкалье. Познакомился с хорошей девушкой и не захотел её упускать. Она, правда, на два года старше меня, но это мелочь. Она русская, дивчина из простой семьи, не привередливая. Мы хорошо живём. Она окончила педагогический институт и работает учительницей в старших классах в нашей школе здесь же в Стендале. В той школе учится и наша дочь — в этом году она уже закончила первый класс и скоро уже пойдёт во второй. Вот такие дела.