Не просто о любви
Шрифт:
Олесе показалось, что ее щеки касается нечто теплое, бархатное. Может быть, то был ночной бриз, а может, это мальчик рядом легко провел ладонью по ее лицу. Она уже почти спала и грезила наяву, когда вдруг вдалеке из сплошного океанского мрака показались, точно светлячки, слабые далекие огни, они росли, приближаясь, и танцевали на окрепшем ветерке подобно диковинным насекомым, хранящим в своем брюшке живой мерцающий огонь. Олеся, как завороженная, глядела на их волшебный танец, заинтригованная необычным явлением природы, пока не поняла, что таинственные сигналы – это габаритные огни мачт длинных
– Кто это? – дрогнув, спросила она.
Алекс посмотрел в направлении, куда указывала впечатлительная подруга.
– Морские цыгане, – сказал он и качнул пузатым бокалом, из которого до Олесиного носа тут же донесся терпкий аромат винограда и старого дуба, – я как-то путешествовал с ними целый месяц.
Олеся взглянула на него с восторженным ужасом.
– И ты не испугался?
– Чего?!
– Ну не знаю, – она повела плечами, – дикие люди, дикие нравы.
– Это в Москве нравы дикие. Ты же не боишься там жить?!
– А чем они промышляют?
– Как и обычные цыгане – чем бог пошлет. Только вместо лошадей у них лодки. Но тяга к свободе такая же, а может быть, даже и сильнее. Правительство как-то попыталось их приручить, выделило коттеджи под жилье, построило школы и торговые центры – ничего не вышло. Тот, кто рожден свободным и чьи предки никогда не знали ярма, вряд ли оценит блага цивилизации и предпочтет их кочевой жизни.
Олеся посмотрела на слабо колыхающиеся борта деревянных рыбин, вдохнула запах соли и йода, припомнила морских чудовищ из Ванькиной детской книжки о монстрах и огромные волны, нарисованные на первой странице, и тут же захотела домой, под сень уютного абажура в безопасном комфорте жилища с нормальной крышей над головой, центральным отоплением и холодильником, полным всяческой снеди.
– Кошмар, как люди живут! – воскликнула она, поеживаясь.
Алекс взглянул на нее с иронией.
– В прошлом году один мой приятель из местных в первый раз ездил в Бангкок по делам своей жены. Вернулся в шоке. Говорит, еле ноги унес, дышать нечем, ходят все в затылок друг за другом. Его там еще и ограбили. Поклялся, что больше ни ногой. Нанял посредника, хотя не сказать чтоб у него водились лишние бабки.
– А цунами? – завредничала Олеся.
– А гипертонические кризы и рак?
– Нищета?
– Террористы? – парировал Алекс.
– Вот именно. Везде есть свои плюсы и минусы.
– Назови-ка свои, – потребовал он, с интересом оглядывая подругу с ног до головы, – очень хочется позавидовать.
Олеся поупрямилась, но потом сдалась.
– Деньги, – вынесла она свой вердикт.
– Можно и здесь заработать при желании, – тут же откликнулся Алекс.
– Но не такие, как в Москве.
– А на что тебе иметь «такие»? Ты их собираешься с собой в загробную жизнь взять?
– Бабла много не бывает, – убежденно произнесла Олеся расхожую фразу.
– Если
Олеся поколебалась.
– Культурный досуг.
– А… Это театры, кино, консерватория и мюзик-холл? Или ты имеешь в виду шопинг?
– И то и другое, – набычилась Олеся.
– Часто ходишь в театр? Когда последний раз была в музее? Не представляешь себе жизни без искусства? Да ты, наверное, живешь во Флоренции? И вообще человек Возрождения?
– Не важно. Сама возможность… В любой момент…
– В десяти верстах отсюда есть храмовый комплекс, расстояние примерно такое же, как от тебя до любого музея, если не меньше. Ему три тысячи лет. Хочешь искусства – присоединяйся к археологам, узнаешь все не из музейного перевранного буклета, а из первых уст.
– Ты понимаешь, о чем я, – она начала раздражаться.
– Когда в последний раз слушала живую музыку?
– Мне некогда ходить по концертам. У меня работа, дом, престарелая мать и ребенок, – окрысилась Олеся.
– Ты их, должно быть, ненавидишь!
– Это еще почему? Я их люблю.
– Они же не дают тебе жить. Тебе даже музыку слушать некогда!
– Ты не поймешь, – повторилась Олеся, ставя свой бокал со стуком на столешницу, – дети – сами по себе большое счастье, помимо концертов и театров.
– Да, но что ты им можешь дать, кроме денег, если ты даже музыку не слушаешь? О чем им с тобой говорить?
– Прекрати! – Олеся зло толкнула друга в бок, и коньяк выплеснулся на его белые штаны. – Когда подрастешь и обзаведешься своими – тогда и обсудим, – подытожила она и поднялась, чтобы уйти, но Алекс удержал ее за руку.
– Погоди! А в позапрошлом году к нам приезжала сама Мадонна загорать!
Олеся вырвалась и быстро пошла прочь. Из темноты к ней летел хохот мальчишки.
День пятый
Олеся раздвинула шторы в своем бунгало и выглянула наружу. Полуденное солнце радостно поливало веранду и ротанговые лежаки золотыми потоками энергии. Сладко потянувшись, она выползла из своего убежища и, подойдя к краю платформы, уселась на горячие доски, болтая ногами в воздухе. Кончики ее больших пальцев касались гладкой поверхности воды, и было необыкновенно приятно ощущать ее прохладу и ласковое прикосновение.
Спала она плохо, вероятно, сказалось перенапряжение последнего дня, и теперь пыталась наверстать упущенное, прислонившись лбом к ржавой железной перекладине, венчающей лестницу в океан.
После обязательного утреннего разговора с матерью единственное, чего она хотела, это наслаждаться покоем и одиночеством, абстрагировавшись на время от целого сонма проблем, вываленных на нее заботливой родительницей. За пятнадцать минут беседы Олеся успела узнать, что она тунеядка и плохая мать, что сын по ней ничуть не соскучился, а из школы принес очередную и вполне закономерную пару, коль скоро им никто не занимается, и что соседи напротив наверняка варят какое-то зелье, так как из их квартиры постоянно воняет.