Не родись красивой, или Точка опоры
Шрифт:
– Мы не знаем, кто вы и как здесь оказались. Вы сильно замерзли, и только.
– А-а-а, - сказала я вяло.
Сейчас она задаст вопрос, которого я боюсь.
– Ну, давайте знакомиться, - бодро начала Эллочка. – Меня зовут Элла Сергеевна, фамилия моя Волохова. Я живу здесь с мужем, Максимом Леонидовичем, и дочкой Генриэттой. Можете называть меня Эллой. А к вам как обращаться?
Вот оно! Предчувствие меня не обмануло!
Я выдержала долгую трудную паузу.
Ничего не поделаешь.
– Не помню, - созналась я.
Но хозяйку мой ответ не удивил.
– Совсем ничего? – быстро уточнила она, чуть нахмурив красивые брови.
Я почесала затылок и снова покопалась в неряшливых завалах памяти. Ну, совершенно бесформенная груда. Что-то есть, но что именно, не разберет ни один археолог.
– Совсем…
Хозяйка вздохнула.
– Жаль, - сказала она разочарованно. – Мы так надеялись…
Тут она вдруг оживилась и спросила:
– А имя Анна вам ни о чем не говорит?
«Анна, Анна, Анна», - забубнила я про себя. Но память не откликнулась радостным восклицанием «Эврика!»
– Ничего не говорит. А почему именно «Анна»? – поинтересовалась я.
Элла отошла к большому комоду, стоявшему в простенке между окнами, и порылась в верхнем ящике.
– Вот, - сказала она, возвращаясь назад. В руках у Эллы было тонкое кольцо со сверкающим камнем. – Узнаете?
– Кажется, мое кольцо, - предположила я осторожно.
– Ваше, - подтвердила хозяйка дома. – А внутри ободка выгравирована надпись: «Анюте от бабушки».
Она протянула мне колечко.
Я повертела перед глазами тонкий ободок. Внутри него действительно было что-то написано ажурной вязью, но буквы настолько микроскопические, что прочитать их невооруженным глазом просто невозможно.
Придется поверить на слово.
– Вспомнили? – спросила Элла.
Я еще немного покрутила кольцо перед глазами. Положила его на пододеяльник и вдруг расплакалась самым постыдным образом.
– Ну, ну!
Хозяйка сначала опешила от неожиданности, а затем бросилась меня успокаивать.
– Не надо волноваться! – ворковала она, вытирая мне глаза чистейшей открахмаленной салфеткой. – Ну, подумаешь, сразу не вспомнили! Потом вспомните! Покажемся хорошему врачу, и все будет нормально! Ну, не надо, моя хорошая, не переживайте… Все образуется. Не будем торопиться.
Я всхлипнула в последний раз, отобрала у Эллы салфетку и тщательно вытерла лицо.
– Это какой-то ужас! – сказала я тихим голосом. – Ничего про себя не знаю!
– Представляю себе, - посочувствовала Элла.
Я посмотрела на нее и горько усмехнулась. Представить такое со стороны просто невозможно.
Элла присела на край постели, взяла меня за руку и повторила:
– Ни о чем не волнуйтесь.
– Ваш муж работает в милиции? – спросила я.
– Нет, - ответила Элла с улыбкой. – Мой муж кинопродюсер.
– А-а-а, - протянула я разочарованно.
– Но у него полно знакомых в милиции, - поторопилась Элла меня успокоить. – Так что найдем, к кому обратиться.
В дверь постучали.
– Можно? – спросил снаружи мужской голос.
– Входи, Максим, - громко разрешила Элла.
Дверь открылась, и на пороге комнаты возник тот самый уютный толстячок, похожий на Колобка. В руках он держал поднос с одинокой чашкой бульона. Еще на подносе лежал тоненький поджаренный гренок, чистая льняная салфетка и столовая ложка.
Мужчина подошел к кровати, опустил свою ношу на столик, стоявший рядом. Достал из кармана носовой платок и вытер лоб.
– Вот, - сказал он неловко. – Принес. Вы поешьте…
– Спасибо, - ответила я с благодарностью. – Вы очень добры.
Колобок кивнул, старательно пряча глаза. Не знаю, почему он это делал. Возможно потому, что был недоволен присутствием постороннего человека в своем доме. А возможно, я представляю собой такое малоаппетитное зрелище, что лучше смотреть в сторону.
Элла взяла с подноса чистую салфетку, встряхнула ее и расстелила поверх одеяла. Подняла чашку с бульоном и проинформировала меня:
– Бульон теплый. Чашку удержите?
– Постараюсь, - сказал я тихо. На меня пахнуло ароматом свежего куриного супа, и желудок немедленно скрутило в коротком спазме.
Элла передала мне бульонницу и некоторое время не отрывала пальцев от второй ручки. Убедившись, что я не выроню чашку, она успокоилась и отодвинулась в сторону.
Я сделала глоток. Восхитительно ароматная жидкость согрела пищевод и плавно переместилась в желудок. Только сейчас я поняла, насколько проголодалась.
Колобок отошел к стулу, стоявшему возле двери, и присел на него, время от времени вытирая лоб носовым платком. Элла к мужу не присоединилась: стояла в двух шагах от меня и пристально наблюдала за тем, как я поглощаю свой скромный обед.
Молчание стало невыносимым, и я осторожно вернула чашку на поднос.
– Вы уже наелись? – осведомилась Элла.
– Да, - солгала я. – Больше не хочется.
– Как вы себя чувствуете? – неожиданно подал голос Колобок со своего места.
– Спасибо, хорошо, - откликнулась я.
Он кивнул все так же не глядя мне в лицо.
Я растопырила пятерню и провела ею по волосам. Ничего себе! Сплошные колтуны! А у меня, оказывается, длинные волосы…
– Как вас зовут? – спросил Колобок, устав дипломатничать.