Не родись красивой, или Точка опоры
Шрифт:
– Макс! – укорила Элла мужа.
– Должен я знать, как обращаться к гостье! – поторопился Колобок объяснить свою неделикатную инициативу.
Мне стало одновременно и смешно и грустно. Забавная парочка.
– Мне очень неловко, но я ничего не помню, - ответила я. Подумала и добавила:
– Простите меня. Я понимаю, как вам неприятно присутствие постороннего человека в доме. Я перееду…
– Куда? – поинтересовался Колобок, глядя в сторону.
Я пожала плечами.
– Ну, пока не знаю… В гостиницу.
–
Я молча подбросила в воздух кольцо, которое лежало на пододеяльнике.
– А! – догадался Колобок. – Драгоценности продадите!
– Придется, - ответила я легко.
– На это время нужно, - напомнил Колобок. – Или придется продавать за копейки. В вашем положении я бы не советовал суетиться. Неизвестно, как долго продлится амнезия…
Я издала протяжный вздох.
– Хватит, Макс! – решительно вмешалась Элла, перехватывая инициативу. – Нечего на человека тоску нагонять!
– Я только хотел…
– Хватит!
Колобок покорно умолк.
Элла улыбнулась мне и спросила:
– Вы не возражаете, если мы пока будем называть вас Аней? Нужно же как-то обращаться!
– Не возражаю, - ответила я вежливо.
– Прекрасно.
Элла успокоилась и развернулась к мужу.
– Ты не опоздаешь? – спросила она многозначительно.
Колобок послушно поднялся со стула.
– И галстук замени! – крикнула Элла вслед закрывающейся двери.
Посмотрела на меня, развела руками и виновато сказала:
– Уж какой есть!
– По-моему, замечательный, - ответила я совершенно искренне.
Элла немного покраснела.
– Ну, фигура, конечно, не богатырская…
– Он же не цирковой силач, - возразила я.
– Внешность тоже не голливудская…
– И слава богу! Не знаю ничего более гадкого, чем красивый мужчина!
– Ну, почему же, - не согласилась Элла, но как-то вяло. – В красивом мужике есть своя прелесть…
Я пожала плечами.
Не вижу никакой прелести в самовлюбленном павлине, зацикленном на себе, родном. А большинство красивых мужчин относится именно к этой малоприятной категории.
Хотела сказать это собеседнице, но посмотрела на нее и осеклась.
Элла застыла на месте, глядя в окно невидящими глазами. Ее моложавое лицо как-то странно опустилось, обвисло, и настоящий возраст обозначил себя с беспощадной ясностью.
Сорок с хвостиком. Сорок два или сорок три.
Интересно, о чем можно думать с таким мрачным выражением лица? «Не иначе, как о самовлюбленном мужике с замашками павлина», – решила я, бросив еще один короткий взгляд на лицо хозяйки.
Есть, есть в этом доме свой скелет в шкафу!
Тут Элла встрепенулась, кожа на ее лице мгновенно подтянулась, разгладилась, и через минуту не меня благожелательно
– Ну, не буду вам мешать, - сказала она церемонно. – Отдыхайте, поправляйтесь, а дальше посмотрим по обстоятельствам.
Она подошла к моей постели, вытащила из-за спины одну подушку и небрежно бросила ее с кресло.
– Вот так. Ложитесь.
Я послушно улеглась. Уже ясно, что в этом доме спорить с хозяйкой не принято.
– Поспите немного, а вечерком снова увидимся, - сказала Элла и пошла к двери.
Перед выходом остановилась, бросила на меня через плечо внимательный взгляд, улыбнулась и скрылась из виду.
Не успели затихнуть ее шаги, как я моментально вскинулась на кровати. Схватила чашку с еще теплым бульоном, холодный масляный гренок и жадно откусила от него половину. Захрустела крошками, запила их бульоном… и чуть не подавилась.
Из полуоткрытой двери на меня смотрела смешная девчонка лет десяти. Девчонка улыбалась во весь рот, демонстрируя скобки на мелких неровных зубках.
Я с трудом проглотила неразжеванный гренок.
– Привет, - сказала я неуверенно.
– Привет, - ответила шепелявая девица, и улыбка ее стала еще шире.
– Аня, - представилась я.
– Ну, да! – пришла в восторг девчонка. Влезла в полуоткрытую дверь и встала на пороге, разглядывая меня зачарованным взглядом. – Вспомнила, да?
– Нет, - покаялась я в третий раз. – Не вспомнила.
– А как тогда…
– Твоя мама сказала, что на кольце есть надпись, - перебила я свою малолетнюю визави. Девочка, видимо, была дочерью хозяев дома. Для прислуги чересчур мала.
– А, ну да, - не стала спорить девочка. – Я слышала, как мама говорила папе. А ты вообще ничего не помнишь?
– Вообще ничего.
– Класс!
Девчонка посмотрела на меня с уважением.
– Тебя зовут Генриэтта? – спросила, вспомнив монолог Эллы.
– Ага, - не стала спорить девочка. – Дурацкое имя, правда?
– Нет, почему? – дипломатично возразила я. – Красивое имя.
– Красивое где-нибудь в Англии, - сказала девчонка беспечно. – Мне, вообще-то, плевать, как меня называют. Папа огорчается.
– А! Это тебя так мама назвала! – догадалась я.
– Она, - не стала спорить девчонка. – Мама считает, что порода начинается с имени.
– Какая порода? – не поняла я.
– Аристократическая, - пояснила девочка. – Про аристократов слышала?
– Краем уха.
– Ну, вот…
Девчонка обвела комнату взглядом и принялась размахивать руками, хлопая ладонями то за спиной, то перед собой.
– А как мне тебя называть? – спросила я. – Полным именем?
– Как хочешь, - ответила девочка. – Хотя нет, не будем травмировать папу… Папа называет меня Гаврик. Можешь тоже так называть.