Не считая собаки

Уиллис Конни

Осторожно проверив, нет ли кого, я двинулся по коридору. Четыре двери – одна из них должна вести наружу. Последняя, судя по обивке из зеленого сукна, сообщается с господской частью дома. Я открыл первую.

Прачечная. Там громоздились, словно в ожидании Золушки, стопки грязной посуды, пирамиды кастрюль и ряд нечищеных ботинок. Ботинки подсказывали, что хозяева еще в кровати, и это хорошо – Верити не наткнется ни на кого по дороге в комнату, – однако, с другой стороны, что-то здесь не сходится. В первую ночь, контрабандой возвращая Сирила на

конюшню, я чуть не столкнулся с Бейном, который спешил расставить начищенную обувь у порога, когда еще не рассвело. А собирал он ее только после того, как все уже улягутся. Но сейчас точно утро: вон как солнце играет на кастрюлях и сковородах.

Как назло, ни газеты, ни других подсказок относительно нашего пространственно-временного положения.

Я посмотрелся в начищенное до зеркального блеска медное дно кастрюли. Через пол-лица, задевая даже усы, тянулась длинная отметина из сажи. Я вытащил платок, поплевал на него, потер щеку, пригладил волосы и вернулся в коридор. Будем рассуждать логически. Если здесь прачечная, то соседняя с ней дверь – кухня, а следующая – выход.

Логика не сработала. За третьей дверью оказалась как раз кухня, в углу которой шептались Джейн с кухаркой. Обе виновато отпрянули в разные стороны. Кухарка метнулась к огромной черной плите и начала что-то энергично помешивать, а Джейн наколола на вилку для жаркого кусок хлеба и поднесла к огню.

– Где Бейн? – спросил я.

Горничная подскочила чуть не до потолка. Хлеб свалился с вилки прямо в пепел, зардевшись, как уголь.

– Что? – пискнула Джейн, выставив перед собой вилку, словно рапиру.

– Бейн, – повторил я. – Мне нужно с ним поговорить. Он в столовой?

– Нет, – испуганно пролепетала Джейн. – И клянусь Святой Богородицей, я понятия не имею, где он, сорр. Он нам ничего не говорил. Хозяйка ведь нас не рассчитает теперь, как думаете?

– Рассчитает? За что? Что вы натворили?

– Ничего. Только ведь она подумает, что мы наверняка все знали, без сплетен-то на нашей половине не обходится. – Она махнула вилкой для убедительности. – Так было с моей сестрицей Маргарет, когда молодой мистер Вэл сбежал с Розой, служанкой. Миссис Эббот всех уволила, скопом.

Я забрал у нее вилку.

– А о чем вы должны были знать?

– Ни сном ни духом, – побожилась стоящая у плиты кухарка. – А уж сколько гонору было, знай гоняет всех в хвост и в гриву. Вот и понимай как знаешь.

Так мы далеко не уйдем, а спешить надо. Я решил действовать напрямик.

– Сколько времени?

Джейн снова переполошилась.

– Девять, – ответила кухарка, сверившись с приколотыми на груди часами.

– Девять, это ж мне его сейчас наверх нести… – Джейн разревелась. – Он велел не отдавать до утренней почты, чтобы хватились попозже, а почтальон всегда к девяти приходит. – Она утерла слезы краем передника и выпрямилась, собираясь с духом. – Пойду, что ли, гляну, может, уже туточки.

«Что нести?» – хотел уточнить я, но не рискнул вызвать новый поток слез и ахинеи.

Страшно даже представить, что будет, если поинтересоваться, какой сегодня день.

– Передайте Бейну, что мне нужна сегодняшняя «Таймс», – попросил я. – В библиотеку.

Я наконец вышел в сад. По крайней мере еще лето и даже, кажется, июнь. Розы по-прежнему в цвету, и пионы – беспроигрышные прототипы нескончаемых перочисток – только-только появляются. А с ними и полковник Меринг, шагающий к пруду с мешком через плечо. Хоть он и не замечает ничего вокруг, кроме своей рыбы, лучше не показываться ему на глаза, пока не узнаю, сколько все-таки времени прошло.

Я юркнул за угол дома. Прокрадусь задами – через боковой вход в конюшню, там насквозь, а оттуда через французские двери прямо в гостиную… Первый пункт плана я осуществил блестяще – и чуть не наступил на Сирила, который лежал на мешковине, пристроив голову на лапы.

– Тебя, конечно, бесполезно спрашивать, какое сегодня число?

Да, тут явно дело нечисто. Сирил не встал мне навстречу. Только приподнял голову, глядя глазами узника Зенды [61] , и снова уткнулся носом в лапы.

61

– Сирил, ты что? Что с тобой? – Я протянул руку к ошейнику. – Заболел?

И тут я увидел цепь.

– Боже! – обомлел я. – Неужели Теренс все-таки женился?

Сирил смотрел на меня безнадежным взглядом. Я отстегнул кольцо.

– Пойдем, Сирил. Мы все исправим.

Он, кряхтя, поднялся и покорно потрусил за мной. Выбравшись из конюшни, я стал обходить дом с фасада – и увидел Теренса. Он ссутулился в лодке у причала, понуро глядя на реку, совсем как Сирил, оставленный сторожить наше судно.

– Что вы здесь делаете? – окликнул я его.

Он безучастно качнул головой.

– Разбилось зеркало, звеня. Порвалась ткань с игрой огня.

Яснее не стало.

– Сирил сидел в конюшне на цепи.

– Знаю, – ответил Теренс, не меняясь в лице. – Миссис Меринг вчера поймала меня, когда я ночью вел его в комнату.

Получается, мы отсутствовали не меньше суток, и нужно срочно придумать подходящее оправдание, пока Теренс не начал расспросы.

Но он по-прежнему смотрел на реку потухшим взглядом.

– Они, оказывается, не врут. Так это и происходит.

– Что происходит?

– Судьба… – горько вздохнул Теренс.

– Сирил сидел на цепи! – повторил я.

– Придется ему привыкать к конюшне, – уныло протянул Теренс. – Тосси не потерпит животных в доме.

– Животных? Это ведь Сирил! И потом, как же Принцесса Арджуманд? Она и вовсе на подушках спит.

– Наверное, она проснулась поутру, беззаботная, словно жаворонок, не ведая, что вершится предначертанное.

– Кто? – не понял я. – Принцесса Арджуманд?