Не та невеста
Шрифт:
— Я люблю тебя, — прошептал он, — Кэрри, ты мне нужна...
— Как поступить с застрелившимся? — ворвались в их мир слова дядюшки Питера, который сидел на корточках возле убитого.
— Закопай где-нибудь, — бросил ему лорд Эдвин.
— Сможешь ли ты простить меня, — прошептала Кэрри, — можно ли простить такие вещи...
Он закрыл глаза. В качающемся мире его взгляд был единственным, что держало Кэрри на плаву, и она стала тонуть, проваливаясь в небытие.
Лорд
— Мы начнем все с начала, Кэролайн, если и ты сможешь просить меня...
_________________
Глава 11. Исповедь
Кэрри выздоравливала долго. И, возможно, долго потому, что ей нравились совершенно новые отношения, которые сложились между ней и лордом Эдвином.
Первое время он не покидал ее ни на секунду. После долгих размышлений лорд Эдвин все же пригласил доктора, который уехал из Остхилла богатым человеком, а Кэролайн осталась с диагнозом “инфлуенция”. Доктор вынул пулю из ее груди, и Эдвин сам держал метавшуюся от боли Кэролайн во время этой процедуры. Потом, когда она потеряла сознание, а доктор, завершив перевязку и дав рекомендации, отправился восвояси, он сидел у ее кровати и молча ожидал ее пробуждения.
Начались бесконечные будни, когда Кэрри находилась между жизнью и смертью, когда рана воспалилась, и доктор приезжал ежедневно, боясь, что пациентка не выдержит воспаления. Он чистил гной и снова перевязывал ее, после чего было решено сшить концы раны. Кэрри, от жара и общего состояния организма ничего не соображавшая, металась по постели, и процедура прошла на редкость плохо. Пригласили дядюшку Питера, и втроём, с трудом удерживая молодую женщину на ложе, сумели наконец-то зашить рану.
— Теперь остается только молиться, — сказал доктор, вытирая руки, и смотря на осунувшегося и отчаявшегося графа Фицжеральд, — молитесь, милорд. Все в руках Божьих.
Просыпаясь, Кэролайн всегда видела рядом с собой лорда Эдвина или дядюшку Питера. Оба целыми днями не отходили от ее ложа, сменяя друг друга. Эдвин появлялся в любой час дня и ночи, если Кэролайн открывала глаза. Она видела его постоянно измотанным и уставшим, и в глазах его затаился страх. Он боится потерять ее, думала Кэрри, улыбаясь ему. Однажды он уже потерял невесту. Теперь был на грани того, чтобы потерять только что обретенную жену. Ту самую, которая закрыла его от пули своей грудью.
Возможно, молитвы лорда Эдвина возымели действие, но через какое-то время болезнь стала отступать.
Когда опасность миновала, и жар наконец-то отпустил Кэролайн, она обнаружила, что лорд Эдвин полностью переселился в ее комнату. Просыпаясь ночью, она видела его, мирно спящим рядом. Кэрри улыбалась, смотря, как даже во сне лицо его не может расслабиться, как на каждый шорох, который она издавала, он тут же просыпался и с тревогой заглядывал в ее глаза, клал руку на ее лоб, и с облегчением снова ложился на подушку.
— Тебе что-нибудь нужно, Кэрри?
Она улыбалась. Такой Эдвин нравился ей все больше.
— Спи, — говорила она тихо, — я просто посмотрю на тебя.
Чуть позже, когда рана практически совсем затянулась, превратившись
А потом ее выносили на балкон, и Кэролайн смотрела, как лето вступает в свои права, расцветая яркими красками. В честь леди Кэролайн садовники разбили прекрасные клумбы прямо под ее окнами, чтобы она могла любоваться ими. Лорд Эдвин, если ему не нужно было куда-либо ехать или принять поверенного, оставался с Кэрри, сидел рядом в кресле, и занимался своими бумагами или читал Кэрри вслух. Они не говорили о прошлом, предпочитая обсуждать ничего не значащие темы, а Кэролайн безумно боялась этого разговора. Если он снова замкнется в себе, то ее мир окончательно рухнет. Потому что ее мир теперь сосредоточился только в одном человеке — ее муже лорде Эдвине.
...
Лорд Эндрю Дайнон был похоронен рядом с фамильным кладбищем, как самоубийца. Хоронили его в закрытом гробу, так как говорили, что он выстрелил себе в лицо и от лица мало что осталось. Несмотря на страшный грех перед церковью, ночью тайно он был отпет в фамильной часовне. На отпевании присутствовал только его кузен лорд Эдвин, граф Фицжеральд, стоявший в дверях и так и не подошедший к гробу. После смерти лорда Эндрю за упокой его души лорд Эдвин пожертвовал огромную сумму на строительство новой церкви недалеко от своего дома и обустройство при ней сиротского приюта. Поговаривали, что это и была часть клада, которую привез лорд Эндрю как принадлежащую леди Кэролайн.
Лорд Эдвин никогда об этом не говорил. Но Кэролайн видела, что случившееся гнетет его, и всеми силами пыталась быть ему самой лучшей женой. Прислушавшись к себе, она поняла, что испытывает по поводу смерти Энди огромное облегчение. Она уже однажды пережила его смерть, второй раз это оказалось намного менее болезненно. Ее гораздо больше беспокоило состояние лорда Эдвина. Он оставался все так же подавлен, хоть и не подавал виду, и Кэрри понимала, что страшная смерть кузена тяжелым камнем висит на его совести.
Кэролайн не знала, о чем он думает. Часто, обратив на него свои глаза, она видела, что лицо его становится хмурым, и боялась, что то хрупкое доверие, которое установилось в последнее время между ними, исчезнет от любого неудачно сказанного ею слова.
— Больше никогда, никогда не делай так, — сказал лорд Эдвин, однажды поймав на себе ее тревожный взгляд.
— Как? — Кэрри вздрогнула.
Он встал, прошелся по балкону. Солнце заливало и его, и выставленные на балкон для услады ее глаз деревья в кадках и цветы в вазе, стоявшие на маленьком столике.