Не в силах устоять

Эллиот Кара

— Вот видите, ничего страшного, — сказала она сквозь стиснутые зубы. — Я просто обопрусь о вас немного и смогу идти.

— Осторожность никак не умаляет отваги, леди Брентфорд. Мне вы ничего не должны доказывать.

— Отвага. — Улыбка получилась грустной. — Любая моя попытка изобразить себя в героическом свете будет выглядеть довольно жалкой, не так ли?

Он резко остановился и, повернувшись к ней, взял за плечи.

— Давайте не ходить на цыпочках вокруг того, что произошло между нами, — тихо сказал он. — Я обещал вести себя

как джентльмен, но не сдержался, так что если кто-то и заслуживает порицания, так это я. Но это не значит, что я сожалею о том, что случилось. Вот такой я противоречивый человек.

Он вымученно улыбнулся.

— Между нами существует мощное физическое влечение, — продолжал он. — Мы с вами разумные, взрослые люди…

— С этим можно было бы и поспорить, — прервала его Элиза.

— Я согласен, на какое-то короткое время эмоции перехлестнули разум. Однако мое мнение таково — нет ничего постыдного в том, что человек обладает страстным характером.

Как же ей хотелось поверить ему. И все же…

— Возможно, такое объяснение годится для повесы, лорд Хадден. Но для леди все обстоит гораздо сложнее. И поэтому сбивает с толку.

— Простите, если я смутил вас.

— Я похороню их с подобающими воинскими почестями, — ответил он. — Включая салют из двадцати четырех орудий.

Она не удержалась от улыбки.

— У вас очень своеобразное чувство юмора, лорд Хадден. Многие мужчины относятся к себе гораздо серьезнее, чем вы.

— Еще один из моих недостатков.

— Ирония никогда не была недостатком, — возразила Элиза. — Если только она не за чужой счет, — поправилась она. Они перешли ручей. — Можете опустить меня на землю.

Но он продолжал нести ее.

Хотя мягкая шерсть его куртки была бы привлекательной подушкой, она почувствовала, что должна запротестовать.

— Лорд Хадден, я тяжелая, как лошадь.

— Особенно если учесть, что вы съели львиную долю торта с кремом.

— Я поступила предосудительно. — От запаха нагретой солнцем травы и ритмичных движение его шагов ее вдруг стало клонить ко сну. — Но такого вкусного торта я в жизни не ела.

— В свой следующий визит я привезу вам такой же. Не надо отказывать себе в столь невинном удовольствии.

— Следующего раза не должно быть. — Ее шепот затерялся в жужжании пчел, круживших над кустами дикой жимолости. — Вот и цветок рядом со мной это подтверждает.

— Вы еще не в полной мере изучили язык цветов. На самом деле этот цветок — жимолость — означает «дай шанс будущему счастью», — сказал Гриф.

Она ощутила, как что-то сжалось в ее груди. Все верно. «Но чтобы это случилось, сэр, наши пути должны разойтись. И чем раньше, тем лучше», — мысленно сказала она себе.

— Разумеется, вы в цветочных предсказаниях человек компетентный. И все же я настаиваю, чтобы вы поставили меня на землю, лорд Хадден. Мы уже совсем близко подошли к дому, и я предпочла бы, чтобы никто не увидел меня в столь компрометирующем положении.

На этот

раз маркиз выполнил ее желание без возражений.

— Спасибо. — Элиза расправила юбки. — Пойдемте по правой дороге от развилки. Это кратчайший путь до дома.

Он вновь предложил ей руку, стараясь держать дистанцию.

Наступила неловкая пауза. Она шла, глядя себе под ноги. Сапоги Грифа были залеплены грязью, кожа в некоторых местах была сильно поцарапана колючками сорной травы.

Сорная трава. Наверняка у нее тоже есть значение. Скорее всего что-то колючее, несмотря на веселые желтые цветочки.

— Откуда вам так много известно о тайном языке цветов? — спросила она, чтобы как-то заполнить затянувшуюся паузу чем-то другим, а не хрустом гравия.

— У меня в библиотеке есть интересная книжица прошлого века.

— Уж не Мэри Уортли Монтегю ее автор? — воскликнула она.

— Да.

— Я слышала о ней от членов нашего общества садоводов.

— У вас нет экземпляра?

Элиза покачала головой:

— Эту книгу невозможно достать.

И все-таки любопытно, почему этот баловень судьбы удосужился прочитать столь специфический труд. Она уже собралась спросить его об этом, когда с крыльца дома раздался голос домоправительницы:

— А, вот вы где, леди Брентфорд! Я думала, где это вы бродите…

Миссис Хиллхаус внезапно замолчала, увидев маркиза.

— Я была на развалинах Эбби и поскользнулась на камнях. Лорд Хадден любезно предложил мне свою помощь. Представьте себе, он любит цветы. — Она смущалась все больше. — И деревья.

— Лит любезно разрешил мне посетить поместье и сделать кое-какие пометки относительно дизайна ландшафта, — объяснил Гриф. — К счастью, я оказался в нужный момент поблизости и смог прийти на помощь леди Брентфорд.

Лицо миссис Хиллхаус оставалось невозмутимым, только правая бровь чуть приподнялась.

По своему опыту Элиза знала этот взгляд, означавший «чую недоброе».

— Да, очень удачно, — сказала домоправительница, окинув оценивающим взглядом их несколько помятую одежду. — Для вашей щиколотки я приготовлю настой из листьев арники, — добавила она, а потом спросила: — Может, принести вам тряпку, чтобы стереть следы заварного крема с ваших бриджей, милорд?

— Спасибо, не надо. Вдруг мне захочется перекусить на обратном пути в гостиницу.

Взгляд миссис Хиллхаус заметно смягчился.

— Вы зачем-то искали меня? — спросила Элиза, прежде чем могли быть заданы еще какие-либо кулинарные вопросы. При упоминании крема у нее и так запылали щеки.

— Вам доставили два письма. Увидев, что одно — от вашего брата, я решила, что вы захотите прочитать его немедленно. — Они обе знали, что Гарри писал, только когда попадал в очередной переплет.

— О Господи, куда он вляпался на этот раз? — пробормотала Элиза, рассматривая неразборчивые каракули брата. Вид аккуратного почерка мистера Уоткинса вызвал у нее гораздо более позитивные эмоции.