Не верь глазам своим
Шрифт:
Он вышел из машины, оставив ошарашенную таким откровением девушку внутри. Попытка помириться провалилась. Но сейчас главным было не это.
Клемана они нашли в зале ожидания. Он то и дело посматривал на двери, но те так и оставались закрытыми. Парня было не узнать. Он будто постарел на несколько лет, а темные круги под глазами выдавали бессонную ночь. Когда он поднял глаза на друзей, в них плескалось отчаяние близкое к панике.
— Было ухудшение. Его повезли на операцию. Это я виноват, — это все, что сказал парень. После этих слов он закрылся и не проронил и звука. Несколько часов прошли в тишине. Генри съездил за сменной одеждой, Лайла принесла стакан чая. И то, и другое осталось нетронутым,
— Было несколько опасных моментов. Но сейчас он стабилен. Состояние тяжелое. Нужно время. Он молодой, сильный парень. У него отличные шансы на полное выздоровление, если он придет в себя в ближайшие сорок восемь часов.
Когда врач скрылся за все теми же дверьми, от усталости шаркая ногами, Генри всунул в руки Клемана стакан с остывшим чаем и заставил выпить.
— Ты знаешь, что произошло? — парень вздрогнул от настойчивого вопроса.
— Его избили. Здесь были жандармы, но допрашивать было некого — Риччи доставили без сознания. Я знаю только то, что его избили. Боже, ему пятнадцать исполнится послезавтра… Кто мог такое сотворить с ребенком?! — он абсолютно беззвучно заплакал, осаживаясь на стул.
— Ты позвонил матери? Она знает?
— Что? — кажется, Клем стал проваливаться в себя. — А, да. Она будет через несколько дней. Нет обратных билетов, или что-то в этом роде.
— Тебе надо поесть и поспать. В реанимацию тебя все равно не пустят, так что я отвезу тебя домой. А Лайла побудет здесь, пока тебя не будет. Договорились?
— Нет, я нужен ему, я останусь… — Генри не дал ему закончить.
— Ему нужен сон. И тебе тоже. Не спорь, поехали… — И он буквально уволок толком не соображающего Клемана за собой, оставляя растерянную девушку в зале ожидания.
— Ужасно, это просто ужасно! Я прилечу! Клеману сейчас нужна любая поддержка! — Жасмин смотрела на подругу через монитор большими испуганными глазами.
— Не знаю, Жас. Он ни с кем не разговаривает. Риччи привезли в больницу вчера ночью. Весь вторник он провел в ожидании, а сегодня ночью Генри его буквально заставил поспать. Он молчит и во всем винит себя. Я подзаряжу его телефон, уже взяла зарядное и кое-что перекусить. Так что лучше позвони ему сама. Ладно? Часа через два-три…
Жасмин так и сделала. Звонок видеозвонка разрывал тишину коридора. Клеман, казалось, даже не слышал его, пока медсестра не пригрозила выставить его из отделения, если он не перестанет всем мешать своей музыкой. Как только он ответил на звонок, из динамиков раздалось:
— Как ты, Клем? Я уже посмотрела расписание вылетов, я буду у тебя уже завтра.
— Что? — парень не сразу сообразил, о чем идет речь. — Будешь у меня? Не надо…— голос был пустым, но твердым. — Не надо сюда приезжать, ты мне здесь не нужна. Ты будешь меня только отвлекать. — Взгляд Клемана стал осмысленным и серьезным, будто он принял решение: — Не надо возвращаться, у меня на тебя нет ни времени, ни сил.
Жасмин была просто ошарашена таким ответом. Она не ожидала услышать от Клема такие слова никогда в жизни. Она едва только сообразила спросить, можно ли ей хотя бы звонить, как услышала резкое «нет». И звонок был прервал принимающей стороной. После этого парень выгнал и Генри с Лайлой, сославшись на то, что здесь все пока без изменений, а у них свои дела.
Девушке даже думать не хотелось о том, чтобы встретиться с Джеем, вечно веселым и довольным жизнью, в такой напряженный момент. Но время никого не ждет. Книгу нужно сдавать, у Лайлы осталось не так много работы, чтобы завершить ее до начала учебного года. Сдача вступительного проекта была назначена на двадцать седьмое августа. Делать было нечего — она позвонила Николя, чтобы тот поделился
Дома ее ждал сюрприз — оказывается Генри, которого Клем выставил за двери минут на пятнадцать раньше девушки, тоже заехал домой, и сейчас принимал душ. В кофеварке остался горячий кофе, который Лайла тут же заправила сливками и выпила сразу полчашки. Поставив кружку на стол, она обратила внимание на почту, которую хозяин квартиры видимо забрал из ящика и изучал, пока поднимался на лифте. Верхним листом лежала выписка из банка, где серым подсвечивались расходы за последний период — те самые цветы и оплаты в ресторанах и кино. Сумма была неприлично велика. Но когда девушка взглянула на последнюю строчку — остаток на балансе — ее глаза сильно расширились. Таких денег она никогда даже заподозрить не могла у своего любимого. Поддавшись любопытству, она подняла первый лист, чтобы на втором увидеть поступления за последний период — относительно — именно относительно остатка — небольшие суммы постоянного дохода. Подняв глаза в верхний правый угол бумаги, она удостоверилась: счет принадлежал именно Генри, а не его отцу или семье. Смутившись своего любопытства, она свернула бумаги обратно, но червячок интереса в голове уже поселился. Чем же занимается Генри, если у него такие доходы…
Быстро допив кофе, Лайла поторопилась в ванную, чтобы привести себя в порядок перед интервью. Выйдя из душа, она застала Генри в дверях:
— Я люблю тебя, Лайла. Так люблю… И у меня разрывается сердце от осознания, что ты не можешь мне довериться, что ты рассчитываешь только на себя… — девушка в этот момент ощутила убийственный укол вины — она ведь буквально только что звонила Николя с просьбой о помощи, а вот от Генри помощь принять ей и в голову не пришло. Добило ее то, что так некстати вспомнился их разговор с Николя и ее выводы относительно своих чувств. На глаза навернулись слезы, руки мелко задрожали. Генри в два шага оказался рядом, чтобы обнять и утешить, но его близость только усилила подступающие рыдания — в конце концов, ночь выдалась отвратительная, впереди встреча с Джеем, а она, кажется, собственными руками разрушает то, о чем так долго мечтала.
В малом зале звучит непривычно спокойная лиричная мелодия, которую девушка услышала задолго до того, как вошла. Она будто ныряет в другой, параллельный мир, приобщаясь к музыкальным таинствам заезды. И так происходит каждый раз: окружающая действительность меркнет перед сияющим талантом артиста, заполняющего своей бешеной энергетикой все пространство вокруг. Лайла очарована и покорена, все тревоги остаются за дверью, и ей нужна минута, чтобы собраться с мыслями и начать интервью.
Джей сегодня на удивление тих и задумчив. Они беседуют о последнем написанном в этот период треке, Лайла задает несколько подготовленных заранее вопросов. С ним легко забывается обо всех заботах — певец внимательно и подробно рассказывает о своей сценической жизни, своих творениях, своих мечтах. Джей не выходит из образа — за несколько лет упорной беспрерывно работы над собой он набрался достаточно профессионализма, чтобы поддерживать свою сценическую личность в любом месте в любое время. Но парень так отчаянно скучает по этой улыбке, так устал от холодной, потерянной, чужой Лайлы дома, что невольно тянется к ней всей душой. Вероятно, такой посыл сложно не заметить. И пусть он все так же на сцене, непозволительно далеко от любимой, его улыбка светит ярче солнца. Он не может не видеть реакции девушки, и душу греет тепло, несмотря на осознание, что сейчас Лайла очарована Джеем, которое колет иголкой под сердцем. В какой-то момент Джей так увлекается, что допускает оговорку: