Не верь глазам своим

Jane Jourin / Diana_Kolt

— Ты молчишь, и я не хочу насильно лезть в твою личную жизнь. Хотя мне и сложно признать, что она у тебя уже есть. Но я очень беспокоюсь. И могу только догадываться. Я правильно понимаю, что ты влюбился в девочку. И из-за этого ты подрался?

— Не все так просто, Клеман. Все намного сложнее. — Было видно, что брат не собирается распространяться об этом, хотя взгляд был больной и печальный.

Помолчали.

— Клеман, где Катя? — Тишина. — В Италии что-то произошло. Что-то такое, что не дает тебе нормально жить. Ты будто несёшь неподъемную ношу. Я же не дурак. Я понимаю, что что-то случилось. Где Катя, Клеман?

Парень вынырнул из воспоминаний.

Возможно, если бы он тогда нашел в себе силы рассказать хотя бы что-то, Риччи тоже открылся бы. Но сожалеть сейчас о том, чего он не сделал в прошлом, было бесполезно. Спустя минуту он уже оказался у входа в ничем не примечательный бар. И там он надеялся найти ответы хотя бы на часть вопросов.

Клеман пропал с радаров. Он появляется в больнице каждый день на несколько часов, общаясь с братом, стараясь его развеселить и отвлечь, но Риччи, кажется, в этом совсем не нуждается. Он позитивно настроен, несмотря на то, что реабилитация обещает быть тяжелой. С друзьями Клеман почти не общается, ограничиваясь короткими отчетами о состоянии больного. В глазах горит мрачная напряженность и затаенная готовность к атаке.

Это заставляет Генри попросить помощи у своего телохранителя, чтобы тот присмотрел за другом. Как оказывается позже, его опасения вполне обоснованны. В их отношениях с Лайлой будто образовался вакуум. Их общение в общем-то похоже на то, как все было эти недели, но что-то не так. Или все не так. Девушка закрылась в себе и на любую попытку решить проблему реагирует пожиманием плечами. Ей пока нечего сказать. Генри становится все более подавленным и неуверенным в себе. На каждый его жест проявления любви он получал слезы в глазах любимой и едва сдерживаемые рыдания. Не может быть, чтобы букет был настолько плох.

Лайла для себя решила уйти в работу подальше от всех любовных треугольников. Она буквально сутками сидела за текстом, периодически прерываясь на общение с Николя. Но как бы ей ни хотелось верить, что она сохраняет профессиональную объективность, на деле она все больше углублялась в свою увлеченность суперзвездой. В каждой строчке, в каждой новой главе она описывала историю создания альбома, и текст сквозил неозвученными чувствами.

Когда после очередного интервью Лайла решилась показать Николя кусочек работы, он, после прочтения, только обнял ее и с сожалением произнес:

— О, милая моя…

Лайла все поняла. Этот мужчина обладал удивительной способностью понять ее и высказать свое мнение так, чтобы его то же поняли. Глаза ее наполнились слезами, и она просто уткнулась носом в подставленное плечо. И спустя несколько часов напряженного молчания и полторы бутылки вина на двоих, приняла решение. Она никогда не обманывала любимого. Сейчас не лучшее время начинать.

Придя домой, девушка сразу же направилась в спальню. Легкое вино уже давно не кружило голову. Лучшего времени, чтобы поговорить, не представится.

Генри ждал ее в постели, уткнувшись в ноутбук, который тут же отложил, когда увидел девушку. Лайла поцеловала его в губы, но глаза были надрывно печальными, и парень как-то сразу понял, что произойдет дальше.

Она ушла в душ, чтобы вернуться через пятнадцать минут, решимость поговорить никуда не делась, глаза горели настойчивым нетерпением. Она вздохнула, и начала:

— Я так сильно люблю тебя. Я не знала, что так можно. Чтобы сердце замирало от чувств. И именно поэтому мне нужно тебе кое-что рассказать, — она вздохнула, ожидая какого-то вопроса,

но Генри покорно ожидал продолжения. Внутренности будто замерзли от этого ожидания, он не мог пошевелить даже пальцем. Лишь кивнул, чтобы показать, что внимательно слушает любимую. Та продолжила: — Я испытываю чувства к другому парню. Я увлечена, думаю даже, что влюблена. И я не могу от тебя это скрывать. Потому что ты достоин знать правду. Мои чувства к тебе никуда не делись, но я не могу встречаться с тобой, жить с тобой и обманывать. Я не хочу предавать твое доверие.

— И что же твой мужчина сердца? Что он говорит по этому поводу? — Генри все-таки перебил ее, не выдержав ледяной корки, все сильнее сковывающей сердце. Сухой, напряженный голос. Зачем прозвучал этот вопрос, он и сам не знал — ответ был уже ему известен.

— Он не знает ничего. Он счастлив в своих отношениях. Я не ухожу от тебя к другому, Генри. Я все еще люблю тебя, но и оставаться рядом, когда так сильно сердце трепещет при одной мысли о другом, не могу. Прости. Я уеду завтра. Прости меня…

Она хотела сказать что-то еще, но не успела. Генри поднялся с кровати, взял ноутбук и пошел к двери. Уже на пороге он развернулся и глухим голосом спросил:

— Это Джей?

Лайла смогла только кивнуть. Тень отчаяния на лице парня потемнела еще сильнее, а потом он будто просто исчез. Глаза потускнели, он тяжело сглотнул и кивнул в ответ. И ушел.

Утром девушка уже собрала чемоданы и собиралась позвонить Жюлю, как ее отвлек звук кофемашины. Она не ожидала, что Генри окажется дома. Но в столовой ее ждала чашка кофе.

— Доброе утро. Я отвезу тебя, — кажется он не спал ночью ни часу. — Заодно и поговорим. О том, что будет с нами. Я просто не знаю, как жить без тебя, Лайла. — Это не звучало отчаянно или просительно. Он просто констатировал факт.

— Я предала тебя, Генри. Я не знаю, почему у меня возникло что-то к нему. Потому что я люблю тебя так сильно, что сейчас мне больно дышать. Но и игнорировать свое предательство я не могу.

— Но чем он лучше меня?! — в отчаянии выкрикнул парень, едва сдерживая глухую ярость. Он все-таки ударил рукой по столешнице, но тихо и даже как-то смиренно.

— За эти месяцы, что я брала у него интервью, я узнала его лучше, чем тебя! За десяток встреч! Он не прячется и не закрывается, он не скрывает себя, боясь сболтнуть лишнее, он… Я не знаю, Генри. Просто я чувствую, что знаю его. Без остатка. Без утаек. Прости меня, я…

— Что ты хочешь узнать? — выпалил парень, не задумываясь, и, услышав ответ, сник:

— Чем ты зарабатываешь на жизнь?

— Я помогаю отцу… Ты же знаешь…

— Так помогаешь, что у тебя миллионы ежемесячного дохода? Да я сбилась, считая количество цифр твоего баланса! — Генри молчал. — Видишь, тебе нечего сказать, как обычно. Мне очень стыдно, Генри, что я не смогла сохранить тебе верность, но видит Бог, я этого не хотела. Не хотела этих чувств… — девушка обняла себя руками. Ей не хотелось исповедоваться, но это меньшее, что она должна своему любимому. — Когда я стала узнавать, как создавался альбом, когда услышала эти слова, положенные на мелодию… Это так близко мне, так знакомо… Будто он поет обо мне, для меня, ради меня. И я знаю, что это просто смешно, потому что у него, помимо миллиона сумасшедших фанаток есть и самый важный и дорогой человек. Но я чувствую так. И для меня эти чувства стали сюрпризом, неприятным, но неизбежным. Генри, я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь меня простить. Ты так дорог мне, так нужен мне… И я сама все испортила…