Не верь глазам своим
Шрифт:
Девушка благодарно застонала, удивляясь предусмотрительности Эвана, но из горла вырвалось только какое-то сипение. Она вцепилась в стакан, но окончить миссию ей не позволили: после нескольких глотков стакан был аккуратно изъят из её пальцев.
— Не торопись! Это реакция на успокоительное. Сомневаюсь, что заставлю тебя сейчас поесть… — Он погладил девушку по голове. Его взгляд стал напряженным и настойчивым. — Тебе нужно выговориться. А заодно и самой осознать ситуацию.
— Но визит к доктору в четверг. Тогда и наговорюсь вдоволь! — Она протянула свою руку к его щеке. — Не волнуйся! Но мне
— Сегодня рядом с тобой разорвалась эмоциональная бомба. И ты не можешь поставить свою жизнь на паузу до четверга. Доктор сделала самое главное — нашла причину твоих эпизодов. А справляться с последствиями можно не только с её помощью.
— Я совсем не хочу об этом говорить. Я так вымоталась и устала… И повторить сеанс психотерапии я не готова… — Жасмин снова напряглась. От одной мысли, что ей нужно снова бередить еще даже не начавшую заживать рану, она словно окаменела. Но Эван не уступал:
— Есть другие способы… И я хотел бы тебе помочь… Если ты позволишь и доверишься мне… Это… Ммм… Не совсем традиционный метод.
— Ты о чем?
— Ты понимаешь, что такое сублимация? — девушка кивнула. — Иногда нам нужен обратный процесс. Не социализировать наши сексуальные позывы, а превратить наши переживания в то, что может трансформироваться в желание, которое можно удовлетворить, выпустить из головы… Я не такой мастер, чтобы это все рассказать понятным языком… Да и любым другим тоже… Но я знаю, что могу помочь…
Жасмин снова предприняла попытку избежать этого разговора:
— Послушай, я не скажу, что в полном порядке. Но мне лучше, я просто устала. Высплюсь, и все будет хорошо. Обещаю.
Эван обеспокоенно придвинулся к ней, настойчиво вглядываясь в глаза:
— Я боюсь — это не то, что ты можешь контролировать, и вряд ли сможешь исполнить обещание… Ты можешь сама быть уверена, что эта твоя… страдалица не попадется тебе под руку снова? — Жасмин вздрогнула от воспоминаний. Она сама себя не слабо тогда напугала. И предсказать свое дальнейшее поведение она бы не взялась. Клеман тогда спас не только Джессику, но и её саму.
— Что мне придётся делать?
— Довериться мне. Расслабиться. Преодолеть себя. Я не могу заставить тебя сделать это, но я, как мог, попытался обосновать необходимость принятия срочных мер. Этот способ я не единожды испытывал на себе. И, зная тебя, я точно смогу тебе помочь. — Его взгляд был интенсивным, открытым, каким-то непривычно просящим. Жасмин немного помолчала, прислушиваясь к себе, пытаясь понять, что она чувствует по поводу его предложения.
— Я доверяю тебе. И мы обязательно попробуем. Только не сегодня… У нас недостаточно времени для этого. Ты отвезешь меня?
Эван нахмурился:
— Пока ты не разобралась в себе, тебе лучше не видеть Анжелику. Я собрал и привез твои вещи из дома. Эту неделю ты поживешь у меня.
Жасмин на это широко раскрыла глаза. Внезапный порыв гнева заполонил душу. Она несколько раз открыла и закрыла рот, не в силах выдавить ни звука. Но гневную тираду ей произнести не дали. Эван словно почувствовал приближающуюся бурю и походя остановил её лёгким небрежным прикосновением к ее губам. Переместив пальцы на подбородок, он впился в её губы жестким поцелуем,
От той бушующей злости остался лишь малопонятный намек. Жас до сих пор не была в восторге, что за нее приняли решение, но оно было правильным и своевременным. А главное лишало её необходимости самой разрешать этот вопрос. И это странным образом её успокоило. Она выдохнула.
— Успокоилась? — Эван, казалось, не видел ничего необычного в том, что произошло. Он улыбнулся: — В гневе ты страшна! Твои глаза… Это очень будоражит… — Он вновь стал серьезен. — Я обещал твоей маме позаботиться о тебе. И я всерьез обеспокоен твоим состоянием. Не уверен, что тебя можно выпускать из дома, пока ты не сможешь полностью себя контролировать!
Жасмин опустила голову. Мысли после неожиданного и непонятного поцелуя прояснились. Она совершенно ясно поняла, что такой уверенности в себе и своих действиях она уже давно не ощущала. Контроль будто ускользал из ее пальцев, позволяя действовать под давлением эмоций.
— Да, не уверена, что кто-то ещё так же легко справится с моими сдвигами… — В голосе звучала горечь. — Я сейчас так спокойна только из-за того, что ты меня поцеловал?
— Скорее, из-за обстоятельств поцелуя. Это как раз то, о чем я пытался тебе рассказать. Эээ. Тебе сейчас все объяснить? Или ты просто доверишься мне, без изучения механизмов психики, позволяющих сублимировать сексуальные импульсы и наоборот деградировать более сложные эмоциональные состояния?
— Ну… Я хочу попробовать понять. Я после поцелуя почувствовала такое спокойствие. Почему?
— Ты разозлилась из-за того, что без твоего участия решилось твое будущее. И тебе нужно было вернуть контроль. Поэтому я тебя поцеловал. Ты искала ссоры, поэтому и поцелуй был такой… Не нежный… И я… эээ… показал тебе, что контроль у тебя, что ты ведешь. Как-то так… Но ты за этот контроль зацепилась и остановилась… Это значит, что ты ммм… ведомая?.. Боже, это из рук вон плохо получается у меня. — Эван стушевался. — Послушай, ты ведь интуитивно и сама понимаешь, что с тобой происходит. Так ли тебе нужно анализировать и конкретные выкладки получать? Ты ведь это уже делала…
— Что? Как? — Она опешила, совсем не понимая, о чем он говорит.
— Твой… Наш первый раз. Это не совсем то, что будет происходить сейчас. Но, похоже. У тебя был эпизод — это, можно сказать, наслоение нескольких эмоциональных состояний. И то, что между нами тогда произошло, очень близко к тому, что я тебе предлагаю. В прошлый раз все получилось из-за какого-то иррационального, колоссального доверия ко мне. — Он протянул руку и погладил ее по щеке. — А сейчас доверие должно быть осознанным. Понимаешь?