Не верь, не бойся, не проси

Филиппов Александр Геннадьевич

– Он, больше некому, - уверенно подтвердил Новокрещенов.

– И, главное, я уже с летчиками договорился!
– встрял Ванька.
– Так нет, всю малину обхезал... Гнида!

– Это он умеет, - усмехнулся Самохин и, внимательно глядя на Новокрещенова, поинтересовался: - Ну, предположим, доберемся мы до Щукина. И - что?

– Дальше - моя и Ваньки забота, - недобро прищурился Новокрещенов.
– Мы с ним про это толковать будем.

– Насчет чеченца?
– простодушно не отставал Самохин.

– И его... тоже.

– Крутые вы - спасу нет, - хмыкнул недоверчиво отставной майор.
–

А если он откажется... разговаривать? Его в заложники возьмем?

– Надо будет - и возьмем!
– отрезал Новокрещенов.

Самохин смотрел на него с прежним сомнением.

– Та-а-к... Лихо! А может, и правильно? Говорят, смелого пуля боится, смелого штык не берет... А вот воровская финка, бандитский ствол - вещи реальные. Как сквозь них прорываться будем? Где этот Щукин обитает, выяснили?

– В больнице он обитает. В областной. Видать, прихворнул. Охраняет его один телохранитель с мобильным телефоном и, судя по всему, со шпалером.

– Я его сделаю!
– пообещал Ванька, допив пиво и задумчиво разглядывая пустую бутылку с остатками пены на дне.
– Я таких, Андреич, бройлерами зову. По две штуки на кулак принимаю. Они только с виду здоровые, а ежели, к примеру, такому под дых закатать, так позвоночник нащупать можно. Тесто парное, а не мышцы.

– Здоров же ты, солдат, заливать, - снисходительно подначил его Самохин.

– А вот, глянь!

Ванька вдруг с размаху хлопнул себя бутылкой по лбу. Брызнули осколки. Один даже прилип к коже над бровью.

– Во!

Новокрещенов, добрея лицом, указал на него отставному майору:

– Пуленепробиваемая башка. И никакого сотрясения мозга.

Самохин насупился, сказал осуждающе:

– Вот что, ребята. Дело задумали вы серьезное. Это вам не демонстрация боевых искусств. Пуля из ТТ - не бутылка. Стукнешься с ней лбом - полголовы снесет.

– Понимаю. А потому, Андреич нам бы оружием разжиться, - кивнул Новокрещенов.
– У нас пока один ствол на двоих. Хоть бы обрез какой завалящий...

– Оружие добудем в бою!
– потирая ушибленный все-таки лоб, с апломбом заявил Ванька.

– Револьвер я с собой прихвачу, - пообещал Самохин.
– У меня есть. Хорошая машинка. Не подведет.

Новокрещенов посмотрел на него с уважением, потом, помолчав, предложил:

– А раз так, то идем сегодня вечером. Встречаемся в десять, у ворот областной больницы.

– Не рано?
– озабоченно нахмурился Самохин.
– Такие дела сподручнее в глухую ночь затевать.

– Это если автозаправку грабить. Или сейф в банке взламывать, возразил Новокрещенов.
– А для нас непоздний вечер в самый раз. Сегодня пятница, значит, у областной больницы ургентный день. По пятницам в нее больных со всего города повезут. Самый наплыв - с девяти до одиннадцати вечера. Приемный покой битком, весь медперсонал с ног сбивается. Во дворе родственники госпитализированных, посетители. Суета, народу полно. На посторонних никто внимания не обратит. Щукин лежит во флигеле, в отдельном боксе. Там - сестринский пост. Дежурную медсестру мы вызовем... подальше куда-нибудь. В лабораторию, например. Она в дальнем корпусе, пока туда-сюда сходит - минут пятнадцать уйдет. Нам хватит.

– Не мало? Для разговора-то... по душам?
– засомневался

Самохин.

– Хватит. Беседа будет недолгой, - твердо пообещал Новокрещенов.
– Так что до встречи. Не забудь, двадцать два ноль ноль. У ворот областной больницы.

Самохин, задумавшись о своем, рассеянно кивнул...

Когда солнце, крутанувшись по выцветшему небу, спряталось за крышей пятиэтажки-"сталинки" напротив и мимо окон самохинской квартиры, перечеркивая улицу пунктирными линиями, замелькали тени сумасшедших стрижей, отставной майор вышел из дому.

В боковой карман положил заранее заготовленную пачку чая "Ахмад" импортного, как уверяла надпись под изображением тигра на коробке, индийского. Чай предназначался в подарок Федьке, коллекционеру и знатоку, которого, чуял Самохин, придется навестить сегодня же.

Миновав подъезд, отставной майор порадовался, что не повстречал невзначай Ирину Сергеевну. Он не знал, что можно сказать ей сейчас, чем обнадежить...

До больницы Самохин добирался на рейсовом автобусе. Охнув и скрежетнув ревматически несмазанными сочленениями, автобус остановился на нужной остановке, и отставной майор с облегчением покинул душный от угарного газа салон. Как и предсказывал Новокрещенов, несмотря на сумеречный час, еще несколько пассажиров сошли и бодро затопали к высившимся неподалеку, особняком от окраинного жилого массива стоящим корпусам областной больницы.

У распахнутых ворот, в которые, истошно вопя сиреной и мерцая красно-синими огнями проблескового маячка, как раз въезжала "скорая помощь", Самохин разглядел прогуливающихся безмятежно Новокрещенова и Ваньку.

Узкий внутренний дворик клиники был плохо освещен и плотно заставлен легковыми автомобилями. Вдалеке на задах, под могучим, с доисторических времен еще сохранившимся дубом желтел горящими окошечками неприметный флигелек. Одинокая лампочка снаружи освещала низкое, в три ступеньки, крылечко, на котором, поскрипывая досками, топтался верзила, смолил сигарету, задирая голову и пуская дым в непроглядно-темное, предгрозовое, должно быть, небо.

Наступившая ночь давила спрессованной духотой, и Самохин, ожидавший сумеречной прохлады, запарился в своем костюме. Он расстегнул пиджак и, распахнув борта, молча показал Новокрещенову торчащую из внутреннего кармана ребристую рукоять револьвера.

– Ого!
– расплылся в радостной улыбке Новокрещенов и пообещал возбужденно: - Ну, Андреич, значит, все получится!

– Дай-то бог, - сдержанно кивнул Самохин, запахивая пиджак.
– Пошли, что ли?

Под сенью дуба вблизи флигеля было непроглядно черно. Самохину что-то сунули в руки - на ощупь мягкое.

– Халат медицинский. Накинь на плечи. Не застегивай. И так сойдет, слышал он свистящий шепот Новокрещенова.

Разглядел, что и тот облачается в белое, становясь похожим во тьме на зыбкое привидение. Ванька переодеваться не стал, растворившись во мраке в своем камуфляжном костюме.

– Сейчас Ванька охранника на крыльце вырубит и в кусты оттащит, пояснил, сдавленно шипя, диспозицию Новокрещенов.
– Я первый войду- как дежурный доктор. Если медсестра там - отправлю ее... Скажу, что срочно результаты анализов понадобились... Или еще что, смотря по обстановке.