Не вернуться никогда
Шрифт:
Меч мой крови жаждет,
Жаркой будет сеча! — летела впереди анласских кораблей песня.
Золотой корабль был вдвое выше и втрое длинней самой большой скиды. Он казался горой в сравнении с анласскими кораблями. Но те мчались так — под размах вёсел и рёв глоток — что как-то всё сразу становилось ясно.
Недружно, вразнобой, заработали вёсла трёх ярусов. Казалось, что большое, могучее, но трусоватое существо стремится поскорей убраться от стаи маленьких,
А скиды, разом сделав поворот, пошли к берегу.
Вадим не сдвинулся с места даже когда нос с кабаньей головой навис над ним, и рыжеусый гигант прогудел с высоты:
— Я — кэйвинг Инго сын Хайнэ, анлас из анла-готтэ, правитель острова Эргай. Что делаете вы на этих проклятых берегах и кто вы такие?
— Я зовусь Вадомайр Славянин. Помогите Эрне и остальным нашим, — сказал Вадим ясно и твёрдо, после чего упал лицом в воду.
* * *
— Вот как, — Инго покачал головой. — Что же, недобрая весть… но и нежданной не назовёшь её.
Они разговаривали в крепостной башне, где ещё три месяца назад жил хангарский датхан. Инго и его люди взяли не ожидавший налёта остров штурмом — никто не успел опомниться, а скиды уже вылетели на берега, с них посыпались воющие ратэсты — и сейчас голова датхана украшала полку над камином в комнате кэйвинга. Инго понимал, что в покое его не оставят — искал союзников и заманивал переселенцев. Так что гостеприимство его было не вполне бескорыстным, хотя и искренним…
Вадим не переставал удивляться. Как-то так само собой получилось, что он оказался главным, хотя не добивался этого. Вот и сейчас к Инго был приглашён только он один — остальных разместили и кормили во дворовых пристройках.
— На севере уже зима и идёт война, — Инго был одет в шелка, на голове — золотой обруч с мекрцающим камнем. Видно было, как ему неудобно и странно во всём этом. — Твои братья воюют со всеми сразу, земля горит, небо горит… Но на мой остров зима и война не доберутся.
— Что ж, ты выбрал себе хорошее место, кэйвинг, — Вадим усмехнулся и прямо посмотрел в глаза анласу. Раньше он, пожалуй, не позволил бы себе такого взгляда и таких слов. Но за прошедшие месяцы паренёк из Тамбова видел уж всяко мне меньше, чем кэйвинг Инго… — Мой кэйвинг тоже выбирал и выбрал. Только место то оказалось похуже, чем твой Эргай. Ну да ничего, мы ещё придём за своим.
— Оставайся у меня. И ты, и твои люди, — предложил Инго. Вадим пригубил рог с пивом:
— Я — не останусь. Остальных — спрашивай, они не мои люди, я уже говорил.
— Пусть будет так, — Инго наклонил голову. — Я дам скиду, вас высадят там, где скажете, хоть на южном юге. Это немного, но такие отважные
— Я благодарю тебя, кэйвинг.
Оруженосец, неслышно ступая, налил пива в подставленный рог Инго, но смотрел во все глаза на Вадима. Был он не младше, пожалуй — но слухи о походе через дюны многого стоили.
— Ты спас семью кэйвинга Йохаллы, — это был не вопрос, а утверждение.
— Мы спасли. Я и мой побратим Ротбирт.
— Отважный поступок.
— Обычный, не более того.
Инго встал, досадливо раздёрнул ворот, сорвав золотую застёжку. Прошёлся по комнате, пиная ковры. Огромный волкодав, лежавший в углу, с интересом следил за хозяином.
— Жаль, что не хочешь остаться, — почти зло сказал кэйвинг.
* * *
Примерно две трети людей захотели остаться на Эргае. Но Ротбирт сказал, что пойдёт с Вадимом. А перед этим они оба посетили жену Йохаллы и дали клятву, что вернутся, едва она позовёт. Она оставалась женой кэйвинга, а её старший — наследником…
Скида высадила тех, кто пожелал уйти, за рекой. Инго не поскупился — дал всё, что было нужно, от скота до ножей.
Честно говоря, Вадим не знал, куда идти. И не знал, что делать и о чём говорить с Эрной, которая деловито собралась с ним.
* * *
Вечерело. В чёрном лесу падал снег. Отряд Вадима пробирался звериной тропкой к ночлегу, когда Ротбирт остановил друга:
— Смотри!
Навстречу молча и быстро двигалась колонна всадников. Это были анласы — крылатые шлемы, длинные склонённые пики, рыжие кони… Они разъехались на две колонны и встали среди деревьев колено к колену. Между этими живыми стенами неспешно проехал ещё один…
… - Привет тебе, Ротбирт сын Норма, — сказал Синкэ.
* * *
Может, полгода назад и забилось бы чаще сердце Ротбирта. Но за это время он и не такое видал. И, глядя прямо в светло-серые глаза под выпуклым козырьком крылатого шлема, он сказал спокойно:
— И тебе привет, Синкэ сын Радды брат Хэсты. Добрая встреча… — Вадим подал коня вперёд, но Ротбирт дёрнул плечом и продолжал: — А эти люди ни при чём, не трогай их. На них нет крови твоего брата. А я — вот он, — и положил руку на рукоять меча.