Не жди моих слез
Шрифт:
Леня был в одних трусах. Я обратила внимание, что он превратился в настоящий скелет. Мое платье аккуратно висело на спинке стула.
Я быстро влезла в него и направилась к двери.
— Подожди.
Он надевал штаны. Его движения были как-то странно замедленны.
Он догнал меня в палисаднике и схватил за руку.
— Оставь меня! — громко выкрикнула я.
— Нет. Ты должна все знать, инфанта.
— Не желаю ничего знать. Ты — подонок.
Он не отпускал мою руку. Он буквально повис на ней.
— Я…
— Ты
К горлу подкатился колючий комок.
— Я люблю тебя, инфанта.
— Скажи это кому-то другому.
Я попыталась его оттолкнуть. Мне в конце концов это удалось, и он упал на землю. Я выскочила на улицу.
Темно. Луна в зените, но от нее никакого света. И ни души вокруг.
Я бросилась бегом в сторону огней вдали. Кажется, там шоссе. Я бежала не оборачиваясь. Я слышала, как в ушах свистит ветер.
Я остановила первую машину.
На «Стелле» было темно.
Меня узнал вахтенный матрос и спустил трап.
Никем не замеченная, я пробралась к себе в каюту, стащила платье и с головой накрылась одеялом.
Все кончено. Не хочу, не хочу жить…
Я была не в том состоянии, когда анализируют. Мне попросту хотелось забыть все. Навсегда.
У Камиллы в каюте полно таблеток, вдруг вспомнила я и, обернувшись простыней, вышла в коридор.
На капитанском мостике маячила чья-то одинокая фигура. Дик, наверное. Предатель. Он решил, что я должна остаться с этим слизняком и трусом.
Никого у меня нет. Мир — пустыня.
Я думала до недавних пор, что у меня есть Леня…
Дверь в большую каюту почему-то была приоткрыта. Я вошла туда на цыпочках и пригляделась. Камилла спала ко мне спиной. В иллюминатор заглядывала бесцветная луна. Рафаэлло не было. Я приблизилась к туалетному столику и, пошарив рукой, нащупала коробку.
В следующее мгновение я уже была на палубе.
Скорее к себе в каюту.
Я заперла дверь и щелкнула выключателем.
— Клетка захлопнулась, бамбина, — услышала я голос Рафаэлло. Он сидел на моей кровати и ухмылялся во весь рот.
Я бросилась к двери. Он тут же очутился возле меня.
— Назад дороги нет, маленькая воровка. Я так и знал: ты похитила шкатулку с драгоценностями. Славная секретарша у моей будущей женушки.
Я машинально открыла коробку. В ней на самом деле были драгоценности Камиллы.
— Я думала, это лекарства, — бормотала я. — У меня болит голова.
— Еще бы — шлялась где-то целую ночь. Любительница острых ощущений, вот ты кто. — Он крепко держал меня за плечи. — Снюхалась с каким-нибудь местным мистером Фаллосом и решила обеспечить совместное будущее. Я все понял, когда вернулся капитан и сказал, что ты встретила в городе, гм, подружку. Завтра же уволю этого проходимца. Вы наверняка в сговоре.
— Я удрала от него.
— Хватит заливать.
— Мне не нужны ваши драгоценности. — Я
Рафаэлло с силой тряхнул меня за плечи.
— В чем дело?
Я молчала, до боли стиснув зубы.
— Я сдам тебя в местную полицию и уж там ты заговоришь.
— Делай что хочешь. Мне теперь все равно.
Рафаэлло сдернул с меня простыню.
— Где ты была? С кем трахалась? Я убью тебя, слышишь?
Он был разъярен.
— Сделаешь доброе дело.
— Послушай, что с тобой? — вдруг спросил он вкрадчивым и даже обеспокоенным голосом. — Что произошло за те несколько часов, что мы не виделись? Ты на самом деле случайно встретила в этом городе приятеля? Или ты нарочно его искала?
— У меня никого нет.
— Я люблю тебя, Нанни. — Рафаэлло вдруг опустился передо мной на колени. — И не могу без тебя жить. Я готов был взорвать этот чертов город, когда капитан вернулся на «Стеллу» один. Я… Я не могу без тебя, Нанни.
Он разрыдался.
— А потом ты скажешь мне то же самое, что сказал этот подонок, — пробормотала я.
— Кто?
— Шут. Настоящий шут. Шуты не умеют любить, правда?
Я тоже опустилась на колени, и мы несколько минут плакали в объятьях друг у друга. Происходящее казалось мне нереальным, а я сама персонажем из какого-то кинофильма или спектакля, которому я уже устала сопереживать.
Потом мы с Рафаэлло долго занимались любовью, и мне было очень хорошо. Вернее, не мне, а моему телу.
Инфанта умерла. Я видела ее тело в своей мансарде. Горели свечи и тяжело пахло цветами. Это был сон. Кошмар какой-то. Я поднималась по лестнице в мансарду и, увидев мертвую инфанту, кубарем скатывалась вниз. Так повторялось много раз.
Я не вышла к завтраку. Через какое-то время — я провела его, глядя в потолок моей каюты и ни о чем не думая, — ко мне зашла Камилла.
— Рафаэлло сказал, ты заболела. — Она взяла меня за руку. — У тебя жар, Нанни. Я позову доктора.
— Никого не хочу видеть.
Я зажмурила глаза.
— Даже меня?
— Даже тебя. Мне очень плохо.
Я отключилась. Это было странное состояние. Я видела, как наш доктор измерял мне давление, щупал пульс, отгибал веки, но я ничего не чувствовала и не слышала ни звука. В моей голове шумело море. Целый бушующий океан. Меня успокаивал этот шум.
— Ее необходимо срочно поместить в больницу, — услышала наконец я голос доктора. — Я не могу понять, что с ней.
— Об этом не может быть и речи.
Это сказала Камилла.
— Но у нее критическое состояние, — настаивал доктор. — Нужно сделать анализы, взять пункцию…
— Мы сию минуту снимемся с якоря и через двое суток будем в Италии, — решительно возразила Камилла. — Я не могу доверить Нанни здешним эскулапам.
— Она может не дожить до…
— Глупости. У моей подруги сильный организм.