Небеса рассудили иначе
Шрифт:
Минут через десять раздался звонок мобильного, и я, вздохнув, ответила.
– Надо встретиться, – сказал Димка, против обыкновения не утруждая себя лишними фразами. Я подумала, что встреча с Ломакиным в моем нынешнем душевном состоянии совсем некстати, и сказала:
– Некогда мне. Агатка работой завалила.
– Не ври. Она мне только что звонила. Ты где? Я сейчас подъеду.
– Ну, спасибо, сестрица, – пробормотала я сквозь зубы и поведала, где нахожусь.
– Рядом есть какое-нибудь кафе?
– На улице
Я сунула мобильный в карман и теперь топталась на автобусной остановке, уверенная, что Димке понадобится время сюда добраться. Но он подъехал очень быстро. Его машина прижалась к тротуару, и он сам вышел мне навстречу.
– Привет, – сказал неуверенно, приглядываясь ко мне.
Я тоже его разглядывала. То ли звонок Агатки так подействовал, что Димка решил принять на грудь, желая нервы успокоить, то ли застал его этот самый звонок на какой-то вечеринке, но, в общем, было заметно, что он выпил, и немало. Не то чтоб на ногах не стоял, на них он всегда крепко держится, а вот глаза покрасневшие, и багровые пятна на щеках, точно подрисованные.
– Это не я, – резко захлопнув дверь, вдруг заявил он.
– Не ты? – ухмыльнулась я.
– Кончай, ты прекрасно понимаешь, о чем я. Сама подумай, зачем мне его убивать?
Димка подошел ближе, схватил мои руки и зачем-то сунул в карманы своей куртки, точно хотел отогреть.
– Я ни минуты не верил, что он отца застрелил. Да если б и он… Все это уже не имеет такого значения, как раньше.
– Серьезно? – усомнилась я.
– Теперь мне важно совсем другое… Мне важно, чтобы ты… чтобы у тебя все было хорошо.
– У меня все хорошо.
– Правда?
– Нет.
– С Лехой вы давно развелись…
– Давно… Ладно, пока…
Я попробовала освободить свои руки, но он крепко держал их.
– Ты ведь знаешь, кто его убил…
– С чего ты взял?
– Знаешь, оттого тебе так и хреново. Стасу он здесь не нужен. Доказать, конечно, Леха ничего бы не смог, но Малахову лишние разговоры не нужны. Он ведь у нас теперь исключительно добропорядочный гражданин.
– Вот именно. А добропорядочные граждане никого не убивают.
– Он – сволочь, всегда им был и всегда будет.
– Наверное, я не лучше, – усмехнулась я.
– Глупости. Ты… ты совсем другая, потому и бросила его.
– Кто кого бросил, еще вопрос… – Я вновь попыталась освободиться, и вновь безрезультатно.
– Ты где вчера была? – Он вроде бы слегка стыдился, задавая этот вопрос.
– Когда?
– Вечером. Я заезжал часов в десять.
– У подруги.
– До утра?
– А ты до утра меня ждал?
– Если надо, и дольше подожду.
– Не надо.
– У вас ничего не получится, – покачал головой Димка. – Он, конечно, скажет, что Леха – моя работа, а он ни при чем. И тебе, наверное, захочется поверить. Только мозгами тебя бог не обидел, и ты
– Я вчера была у подруги, – скорее из упрямства соврала я, а еще от нежелания все это обсуждать. Смысла не видела. – Ты не поверишь, но они у меня есть. И мы иногда встречаемся, тусим в клубах и не ночуем дома. Иногда даже спим с кем-то. И все это совершенно тебя не касается.
Я резко отступила на шаг, и руки он наконец-то разжал.
– Я найду того, кто его убил, – сказал с усмешкой. – Обязательно.
– Не лез бы ты лучше не в свое дело, на это менты есть.
– Боишься?
– Если и боюсь, то за тебя.
– Думаешь, он и меня пристрелит?
– Дурак, – покачала я головой.
– Ага. Я – дурак, а ты – умная? А что, если твоему Стасу вновь алиби понадобилось? Кто же в твоих словах усомнится, с таким-то папой. Может, поэтому его любовь вспыхнула с новой силой? – Димка покачал головой и сказал, с трудом сдерживаясь: – Что еще он должен сделать, чтоб до тебя дошло: твой Стас распоследняя сволочь.
В общем, к Стасу я отправилась в приподнятом настроении. Димка намеревался меня домой отвезти, я, понятное дело, отказалась, чтоб окончательно не рассекретить, где теперь обретаюсь, и это вызвало кривую ухмылку на его физиономии.
Стас был дома. Я открыла дверь ключом, который он дал мне накануне, вошла и увидела его в кухне. Он сидел за барной стойкой и смотрел в окно, сурово хмурясь, точно решая непростую задачу. В руках вертел бокал с коньяком. Услышав, как захлопнулась дверь, повернулся в мою сторону и поспешил улыбнуться.
– Привет. Я думал, ты задержишься надолго.
Подошел, обнял меня, мы замерли так на некоторое время, и в этот недолгий момент я чувствовала себя счастливой.
Стас помог мне снять пальто, убрал его в шкаф и сказал:
– Давай ужинать.
– Что-то не хочется, – ответила я и тут же пожалела об этом.
В глазах его появилось то отстраненное выражение, от которого мне всегда было не по себе. Однако он улыбнулся и стал накрывать на стол, заметив с излишней веселостью:
– Аппетит приходит во время еды.
А я, решив, что лучше сразу сказать, чем мучиться этим весь вечер, скороговоркой сообщила:
– Лешка несколько дней назад освободился, приехал сюда. И его застрелили.
Стас как раз взял бокал, чтобы переставить его на обеденный стол, резко обернулся, лицо его побелело от гнева. Бокал вдруг хрустнул у него в руке, Стас сжал кулак, вдавив осколки стекла глубоко в ладонь. Кровь крупными каплями падала на пол.
– Господи, – испуганно прошептала я, бросаясь к нему, но он, словно не замечая меня, прошел к раковине, смысл осколки и кровь и обмотал ладонь полотенцем, стоя ко мне спиной. Я беспомощно пробормотала: – Надо обработать рану.