Небесный остров

Литвиновы Анна и Сергей

Извлек из кармана огромный носовой платок ужасной расцветки – красный в желтую клеточку. Смахнул со стола крошки и пыль. И светски поинтересовался:

– Чай? Кофе? Сушки, печенье, конфеты?

Открыл жестянки, объяснил:

– Закрывать приходится наглухо – мышей полно. А воду с собой вожу – здесь скважина была, но заилилась давно.

Надя удивленно взирала на скудный мужской уют. Спросила:

– Ты прямо хозяин здесь! Неужели сюда вообще никто не приезжает?

– Иногда туристы интересуются,

забредают. Как-то подростки заявились, покуражились, стекла в корпусах побили, – откликнулся Евгений. – Только замок они как отопрут?

– Но у базы ведь есть владельцы?

– А что им тут делать? Пытались одно время ее продать, покупателей возили – дураков не нашлось. Вот и плюнули. Мебель, сантехнику, оборудование – все вывезли, конечно. Эти креслица и диван я из сторожки перенес. Когда сторож кони двинул.

– Он… прямо здесь, что ли, умер, на базе? – встревожилась Надя.

– Ну да. Трехлитровую банку спирта привез и, видно, слишком выпить торопился, – объяснил Женя.

Взглянул в обеспокоенное лицо девушки и снисходительно заверил:

– Но ты не бойся, привидений здесь нет. Хотя в городе болтают, конечно.

– Да? И что говорят?

– Как обычно – о любых домах заброшенных, – хмыкнул парень. – Дама в белом, убийство, неуспокоенный дух. Вроде даже сторожу она являлась. Он всем, кто слушать готов, пока жив был, рассказывал.

– А что за дама?

– Да понятия я не имею! И вообще, не было тут никаких убийств. Сторожу примерещилось спьяну. Алкаш был известный, – отмахнулся Евгений.

Рассказывал и между делом хлопотал. Вскипятил воды, заварил чай. Даже тарелку откуда-то извлек, протер, светски выложил на нее конфеты с печеньем. Пригласил:

– Угощайся!

Надя опасливо опустилась в ветхое кресло, взяла чашку. А Женя – он явно был сегодня в ударе – провозгласил:

– Ну, хлебом я тебя обеспечил. Теперь – зрелища. Подожди.

И скрылся в смежной комнате. Явился с объемной картонной папкой в руках. Аккуратно распустил завязки. Надя увидела целую пачку фотографий. И на самой верхней – она сама. Лежит на пляже, задумчиво смотрит в перспективу моря.

– Ой! – выдохнула девушка.

Женя молча протянул ей ее портрет.

Надя с удовольствием отметила: выглядит она на нем даже лучше, чем на дисплее цифровика. Глаза яркие, кожа безупречная. Евгений, похоже, и в фотошопе изрядно потрудился.

– Спасибо, – растроганно пробормотала Митрофанова.

– Снимать вас – сплошное удовольствие! – галантно откликнулся собеседник.

И наградил ее таким взглядом – у Нади сразу холодок по спине пробежал. Неужели сейчас последует объяснение в любви? Подоплека которого – вожделенная перспектива перебраться в Москву?

И девушка, дабы избежать скользкой темы, быстро произнесла:

– Изумительная фотка. А что у тебя

там еще есть?

– Да все, что на работе держать нежелательно, – отмахнулся Женя. – Ерунда. Тебе неинтересно будет.

– Нет, покажи!

– Ну вот, например. – Он протянул ей еще одну карточку.

Надя увидела: снято, судя по всему, в спортивном зале. Несколько подростков в спортивной форме в упоре лежа на полу. А перед ними мужчина в добротном костюме. Ногу в ботинке подставил прямо парням под нос.

– Велит им: «Ноги целуйте», – прокомментировал Евгений. – К соревнованиям, типа, ребят готовит. Правильно отжиматься их учит.

– А что за мужик?

– Чиновник один из мэрии, – усмехнулся фотограф.

– О-о, Женя, – протянула Надежда. – Да у тебя рискованная работа!

– Эту тоже предлагал в газету «Экспресс», – доложил тот. – Но не взяли. Сказали: был бы мэр – тогда да. А мелкий чиновник из Приморска в масштабах страны – не фигура. – Он досадливо закончил: – А мэр наш, сволочь, осторожный. Сколько ни охочусь за ним – ни разу еще не попался.

– Неужели ты не боишься с ними связываться?

– Боюсь, – честно признался он. И жарко добавил: – Но еще больше боюсь, что на всю жизнь мне придется остаться, – в голосе зазвучали нотки презрения, – фотокорреспондентом газеты «Приморский вестник». – И уверенно добавил: – Мне б только одну фотку сделать. Одну-единственную, но чтоб все ахнули! Как у Эдди Адамса, за которую он Пулицеровскую премию получил. «Убийство вьетконговца, совершенное начальником полиции Сайгона», знаешь?

– Знаю, – кивнула Надя. И (не зря же в библиотеке работает!) блеснула: – Только убитый был действительно преступником. А генерал, который стрелял, просто выполнял приказ. Но у него, когда фотографию опубликовали, вся жизнь под откос пошла.

– А, неважно, – отмахнулся Женя. – Главное, что Эдди Адамс одним снимком себе карьеру сделал.

– И что же можно снять сейчас – чтоб одним махом сделать карьеру? – задумчиво произнесла Надя.

– Бог весть, – вздохнул фотограф. – Но военный корреспондент Роберт Капа знаешь как говорил? «Если ваши фотографии плохи, это означает, что вы находились недостаточно близко к месту событий».

Он захлопнул папку. В лице его Надя увидела разочарование. Досаду. Усталость.

Девушка мягко произнесла:

– Ты всего добьешься. Обязательно. Когда цель есть – это уже полдела. А я вот ни к чему не стремлюсь. Просто живу, плыву по течению – и все.

Отставила пустую чашку. Спросила:

– Поедем?

– Ты хочешь домой? – Он ожег ее взглядом.

– Да.

– Конечно, Надя, – покорно кивнул Евгений.

И, пока вез ее обратно, больше не проронил ни слова.

И даже толком не пристал, паразит.