Небо для Баккена
Шрифт:
Сделав шаг, Герда робко оглянулась на Ингрид, но беловолосая великанша не двинулась с места.
– Ступай, ступай, пока зовет, не передумала, – замахала она руками на Герду. – Мергрит гостей редко привечает.
Внутри дома лесной ведьмы было сумрачно, нежило, словно хозяйка вышла не несколько минут назад, а по крайней мере день не была дома. Ни зажженных горючих кристаллов на столе, ни огня в прогоревшей печке. Только вился над золой слабый полупрозрачный дымок.
Что-то тонкое, легкое коснулось лица Герды. Сперва в свете, идущем из маленького, в две ладони окошка, показалось, что это рваная,
– Надолго хватит, – сказала вошедшая в комнату Мергрит. Наклонившись, перетащила через порог мешок со снедью. – Ингрид в храм уехала. Когда время придет, вернется, тебя заберет. Ты сейчас ступай, снега набери, потом печь затопи, стряпать будешь. Теперь как-то жить надо.
Три дня прожила Герда у Мергрит. Готовила, убирала, всячески хлопотала по хозяйству. Делала то, что говорила лесная ведьма, но казалось, что старается для себя.
Мергрит целыми днями сидела у окна, почти неподвижная, только пальцы небрежно свивали новые цепочки из нитяных колечек. Ела то, что готовила и подавала Герда, не хвалила, но и не кривилась.
По ночам спала, как бревно. Герда все подглядывала из-под одеяла, ждала, когда древняя ведьма встанет с постели, выйдет на крыльцо и начнет скликать зверей лесных, птиц небесных, советоваться с быстрыми ветрами и ясными звездами. Ничего подобного не происходило.
Просыпалась Мергрит за полдень, гораздо позже Герды, и сразу снова садилась к окну со своим странным занятием.
На третий день, ближе к вечеру, ведьма вдруг заволновалась. Расхаживала из угла в угол, обхватив себя за плечи оплетенными нитяными колечками руками, и все смотрела в окно, словно ожидала чьего-то появления с важной вестью или некоего знака. Когда же круглый лик луны высунулся из-за замерзших елок, выволокла из угла большой закопченный котел и велела Герде наполнить его снегом, а потом поставить в печь и следить, чтобы талая вода нагрелась, но ни в коем случае не закипела.
Герда думала, что лесная ведьма собирается затеять мытье или постирушку, но Мергрит готовилась к другому.
– Иди сюда, – пригласила она, вытащив котел на середину комнаты. – Садись. Волосы распусти. Гадать тебе буду. Смотри.
Следуя примеру Мергрит, Герда склонилась над котлом. Длинная прядь, скользнув с плеча, упала на воду. Прикосновение это было совсем легким, но от него, будто от брошенного камня, пошли круги. Герда хотела поправить волосы, но Мергрит шлепнула ее по руке:
– Не трогай! Будущее знать хочешь? Смотри. Слушай. Замуж один раз выйдешь. Про детей – что ведьме говорить.
Касающаяся воды прядь намокла, странно отяжелела, тянула голову вниз. Круги по воде шли так плотно, что уже не разглядеть было дно котла.
– Что еще знать хотела? Ты – вода, вездесуща, тебе преград нет! В любую щель проникнешь, по солнечным лучам туманом на небо уйдешь, снегом на землю вернешься.
Вода в котле больше не плескалась, она была покрыта льдом. Маленькая, до дна промерзшая лужица поблескивала у подножья валуна, на макушке которого солнце растопило снег. Вода потекла вниз струйкой,
Белая поземка взметнулась со льда, покрутилась, словно осматриваясь, привыкая, и пошла рыскать по склону, все увереннее подбираясь к пещере, у входа в которую снег слегка подтаял от идущего изнутри тепла.
Ларс лежал недалеко от «порога», уткнувшись лицом в сгиб локтя. Шапка свалилась, растрепавшиеся русые волосы касались каменного пола. Был в пещере еще кто-то, но Герда даже не заметила. Взгляд пристал, примерз к Ларсову беззащитному виску.
– Сердце мое…
Повернулся. Улыбнулся улыбкой своей доброй, но глаз не открыл, даже ладонью заслонился, чтобы не упустить, не порушить чудесный сон.
– Герда…
– Как ты? – собственный голос как снежный шорох.
– Все ничего. Скучаю только очень. По тебе.
Милость Драконов, как же это? Побитый, замученный, замерзший, а главная беда, что скучает.
Потянулась обнять, прижать к себе, отогреть, никуда больше не отпускать.
Руки плеснули по теплой воде.
– Вот оно что. – Мергрит пристально смотрела на Герду. – Добро б еще ради власти, славы, умения. Зачем тебе? Все равно ведь уйдет. Не к другой бабе, так к смерти. Я знаю, многих проводила. И самой бы пора. Нельзя столько на свете жить. Все скучно теперь, все пустое, ничего не мило. А не могу, боюсь. С тех пор боюсь, как живой в землю зарывали.
– Зачем в землю? – прошептала Герда.
– Ведьма, чтобы в полную силу вошла, со своей стихией должна слиться, не испугаться. Воздушные с высоты бросаются, огневицы – в пламя. Меня земля-матушка приняла, она тогда еще мягкая была, сыпучая. Глубокую яму вырыли… Тебе в воду идти. Можно и без этого… мелочи всякие делать.
– А если не мелочи?
– В океан ступай. В самую глубину, чтоб с головой накрыло, чтоб деваться тебе было некуда. Если страх преодолеешь, если примет тебя вода, – всюду, где она есть, быть сможешь, все ей подвластное вершить. Вокруг твоего-то парня сейчас снег и лед, вот и сумела добраться. Я тебе увидеть помогла, как первый узел развязала, а вода научит, так и сама добежать сможешь. Сила в тебе есть. Славное своему-то береженье сделала.
– Береженье? Но я же не умею…
– А чего уметь-то? Руки ему согревала? На ладони дышала? Гладила? О чем тогда думала? Вот так, милая, судьбу и меняют. Только просто так всю жизнь в руках не удержишь. Есть одно средство. Дам тебе зелье. В питье добавишь, и никогда он никуда от тебя не уйдет. Не то что не бросит, а просто в разлуке дня прожить не сможет, назад будет рваться, к тебе. Света белого, тьмы ночной замечать не будет, только на тебя глядеть. Матери, отца имен не вспомнит, только твое повторять станет. Заберет его любовь твоя, будто вода глубокая.
Вот она, полынья. Сон сбывается. Не о том ли мечтала: чтобы Ларс всегда рядом был, при ней, в любви, в безопасности? Но разве ж можно так – лишив воли, свободы, нет, просто сделав любимого своей собственностью? Чтобы спасти.
– Сомневаешься, – верно поняла Мергрит. – Я раньше тоже все хотела, чтоб и хорошо, и по совести. От зелья не отказывайся, возьми: пока живешь, всякое случиться может.
– Как мне с водой слиться? Просто в океан войти?
– Просто в океан войдешь – утонешь. Сделаешь так…