Небо для Баккена
Шрифт:
Но я знал, кого они изображали.
Боги, утратившие веру, становятся нечистью.
Не было ни желания, ни необходимости оставаться в заброшенном храме надолго. Как только немного рассвело, я двинулся дальше.
В земле Фимбульветер не всякий уверенно укажет, в какой стороне всходит солнце. Так уж повелось, что люди не любят уезжать далеко от своих жилищ, и даже купцы хорошо знают только те места, по которым идут их караваны. Зачем обычному человеку точно представлять, где находится Замерзший лес, если он в жизни туда не поедет? И так же нет нужды простому горожанину знать
Я, конечно же, раньше ходил в горы. Но всегда с кем-нибудь из старших родичей, в составе хорошо подготовленного и экипированного отряда, договорившись с теми, кто оставался в замке, сколько они ждут нашего возвращения и когда высылают спасательную экспедицию. Теперь же мне предстоит идти одному, без снаряжения, без хороших запасов еды и топлива, без точного знания пути.
И еще… Западный Щит близ Горючих пещер – это свои горы. Не скажу, что дружелюбные или знакомые, будто собственная комната, но нрав их и повадки изучены. При этом они опасны. Прирученный волк многое позволяет хозяину, но не примешь вовремя во внимание предостерегающее ворчание – и останешься без руки.
Здесь же я незваный чужак. Горы вправе уничтожить меня, не предупреждая, сразу или прежде вдоволь наигравшись.
Но если я правильно разглядел виднеющийся впереди хребет, то это разрывают небо пики Фунсовых Рогов. Где-то между ними лежит путь на Барсов перевал. Попробуем пройти. Раз уж к дому и Герде все равно нет другой дороги…
Говорят, что в горах в начале времен плясали великаны-стурмы, и камень раскалывался под ударами их тяжелых ступней. Готов поверить. Помимо пещер и ущелий, здесь полно трещин и ям, доверху засыпанных снегом. Я шагал, внимательно глядя под ноги, и потому не сразу заметил… Да, именно что не заметил в трех шагах Дракона! Яркого, темно-лилового, лежащего в глубоком снегу.
Крупные снежинки опускались на чешуйчатое тело, на широко раскинутые серые крылья, создавая несвойственный Баккену белый узор. Почему они не тают?
Только основательно приглядевшись, я понял, что бронированные бока слабо вздымаются.
Снег вокруг был весь изрыт глубокими бороздами. Ящер пытался ползти, цепляясь когтями, но сил не хватило. А теперь он умирал.
Десятый Дракон, друг Герды.
Кожистое веко дрогнуло, приподнимаясь.
«Я ухожу, – слова драконьей речи втекали в сознание медленно, с трудом, словно застывающая смола. – Ошибся. Слишком долго. Жаль».
Я растерянно топтался рядом с умирающим Драконом. Ведь можно же, наверное, что-то сделать? Наверняка можно что-то сделать! Но что? И время, время утекает, словно кровь из раны!
Кровь…
Из-за даги мы с Оле страшно ругались. Я не хотел таскать с собой лишнее оружие, с кем в Гехте было мне драться обоеручь? В случае чего хватило бы и шпаги. Короткий клинок цеплялся рукоятью за сумку хрониста и, стоило наклониться, норовил выскользнуть из ножен. Встречные горожане смотрели кто удивленно, кто насмешливо: совсем хронист спятил? Вообразил себя великим воином? Еще б
Янтарный глаз с узким вертикальным зрачком смотрел равнодушно.
«Зачем?»
– Говорят, вам нужна горячая человеческая кровь.
«Нет. Она не согреет. Только жар. Солнце. Огонь».
Наше солнце уже давно не дает достаточно тепла. Потому Драконы и ушли в подземелья, поближе к жаркому нутру земли. Но как доставить туда Баккена? Даже если я отыщу шурф, ведущий достаточно глубоко, ящер слишком тяжел.
Значит, придется…
– Баккен!
Не отвечает. Янтарный глаз заволокло стылой неподвижной мутью.
Кровь все-таки выступила, я поранил руки о встопорщенную чешую на плечах Дракона. Может быть, именно это помогло. Кожистые веки разошлись.
«Что нужно тебе?»
– Баккен, ты же умеешь находить путь среди камня. Значит, и пещеры тоже. Нужна небольшая, чтобы поместился ты и осталось еще немного свободного места.
«Десять шагов вправо и вверх», – устало перебил меня лиловый Дракон.
Я торопливо взглянул в указанном направлении. Вход в пещеру походил на открытый рот. Горы словно удивлялись тому, что я задумал, или хохотали надо мной. Пусть.
Дракон был тяжел, как полный рыцарский доспех, и также неудобен в перетаскивании.
Широкие крылья удалось кое-как сложить и примотать шарфом, но длинный толстый хвост, который один, наверное, весил как ведро со льдом, цеплялся за что ни попадя. А еще четыре когтистые лапы и гребень вдоль хребта.
Боюсь, что слова, которые я шептал, пока волок Баккена вверх по склону, не имеют с благочестием ничего общего.
Наконец добрались. Я был весь вывалян в снегу, с израненными руками (ссадины и порезы заживут, а вот новые перчатки в горах взять негде) и злой, как облезлый тилл. Именно эта злость и дала силы единым махом перевалить тяжелое чешуйчатое тело через обледенелый снежный порожек. Забравшись в пещеру вслед за Драконом, я огляделся.
Очень хорошо. Пещерка не особо велика, ну да мне сейчас не королевский чертог и нужен. Его быстро не протопишь.
Складывая посреди пещеры будущий костер, старался выбирать из запасов горючие кристаллы покрупнее. Таскать с собой такие неудобно, а чтобы обогреться и приготовить еду в пути, пламя до небес и не нужно. Придется, правда, потом экономить топливо, но это ничего.
Баккен чуть ожил, следил за мной, поводя янтарными глазами. Но, похоже, Дракона интересовали действия, а не результат.
«Зачем?»
– Сейчас разведу огонь, ты согреешься.
«Зачем?»
– Сам же говорил, что тебе необходимо тепло.
«Зачем это нужно тебе?»
Видел ли мир более занудного ящера?
– Просто не хочу, чтобы ты умер.
«Неразумно. Используешь слишком много запасов. Тебе потом может не хватить».
– Костер поменьше тебя спасет?
«Нет».
– Ну и все тогда. Хочешь окочуриться – давай без меня. А сейчас не говори под руку.
Баккен замолчал и больше не мешал мне делать глупости.