Небо и земля

Лурье Нотэ

Нехамка встретила Сенин взгляд и смущенно отвернулась.

— Что же ты молчишь? — спросила она.

— Так.

— Не хочешь сказать?

— Сама знаешь… — он нерешительно взял ее за руку.

Нехамка почувствовала, что его пальцы дрожат и ей это приятно. Она быстро отняла руку.

— Говори же. Расскажи хоть о тайге.

Сеня огляделся, прислушался: не приближаются ли шаги, не возвращается ли старик, который провожал Иващенко? Ему хотелось, пока они вдвоем, спросить у Нехамки,

почему она тогда удрала от него, он столько думал об этом с тех пор, так и не мог понять причины, а главное, не знал, захочет ли она теперь с ним встречаться.

— Почему ты молчишь?

— Вот что, Нехамка… Я хочу спросить у тебя…

— Погоди, — перебила его Нехамка, подняв голову. — Слышишь?

Нехамка увидела в небе быстро надвигавшуюся звездочку.

— Самолет, — воскликнула она, — он летит сюда… погаси фары, скорей!

— Это наш, — успокоил ее Сеня, но фары все-таки погасил.

Стало очень темно.

— А может, фашистский?

Гул все нарастал. Самолет пронесся над их головами по направлению к немецкому селу Блюменталь.

— Посмотри, он, кажется, спускается! — испуганно вскрикнула Нехамка и бросилась бежать.

— Куда! Нехама! Куда ты бежишь? Сеня догнал ее.

— Мне кажется, он сел… в балке…

— Да улетел он. Это наш.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю.

— А вдруг… Пойдем посмотрим.

— Ну пойдем.

Сеня готов был идти с Нехамкой хоть на край света. Все равно ему не починить мотор, пока не станет светло. Они прошли мимо высокой скирды соломы и, осторожно ступая по травянистому склону, спустились в блюментальскую балку.

Было тихо, одуряюще пахло степными травами. Нехамке захотелось посидеть на мягкой траве, но Сеня крепко схватил ее за руку. Она вырвалась.

— Уйдем отсюда… Сеня молчал.

— Ну идем! — повторила Нехамка.

— Подожди… — Он опустился на землю. — Послушай, что я тебе скажу… Сядь… Как тут хорошо…

Нехамка не слышала. Откинув голову, она задумчиво смотрела в темноту.

Погода вдруг переменилась. Похолодало. Налетел сильный порывистый ветер. В одну минуту небо покрылось черными тучами.

— Посмотри, что делается! — воскликнула Нехамка. Сеня неохотно встал,

Резкая короткая молния на мгновенье осветила небо, зажгла края набегающих туч. Прогремел гром.

— Быстрее, Сеня, — торопила Нехамка, — сейчас хлынет дождь…

Они побежали.

Ветер все усиливался, хлестал в лицо, трепал волосы, платье шлепало Нехамку по босым ногам.

Они были уже неподалеку от высокой скирды, когда сверкнула молния, грянул гром и с шумом обрушился па землю холодный ливень. Они бросились к скирде.

Там оказалось небольшое углубление. Тяжело дыша, Нехама и Сеня забрались поглубже в темную, душную нору.

Сверкали

молнии, вспыхивали черные тучи, тяжелые раскаты грома следовали один за другим. С каждой минутой дождь все сильнее барабанил по скирде, сырой холод проникал и сюда, в нору. Нехамка плотно обернула платьем обнаженные ноги и придвинулась к Сене.

— Тебе не холодно? — спросил он тихо.

— Нет, нет… — Она обхватила себя руками и, затаив дыхание, слушала, как бушует в степи гроза.

«Ну и ливень, — думала Нехамка с огорчением. — Кукурузе-то ничего не сделается, а пшеница…»

Сеня был доволен, что их застигла гроза. Ему хотелось, чтоб дождь лил, лил без конца. Так хорошо было здесь, в темном, сухом укрытии, он чувствовал рядом Нехамку, вдыхал запах ее волос, они касались его щеки. Сидеть ему было не очень-то удобно, но он боялся пошевельнуться, чтобы она не отодвинулась от него.

Сколько Сеня мечтал о минуте, когда он снова встретится с Нехамкой. И вот они сидят вдвоем, так близко друг возле друга. Словно желая убедиться в этом, он к ней придвинулся поближе.

— Нехама…

Нехамка вздрогнула и отодвинулась.

Дождь хлестал. Иногда стихал на минуту, а затем принимался с новой силой. Тучи кипели от молний, набегали одна на другую, пока наконец не слились и не заполнили небо от края и до края. Над самой скирдой ударил гром.

— Сеня!.. — вскрикнула Нехамка. Он обнял ее и привлек к себе.

— Не надо.

Но Сеня уже не слышал. Охмелев, он гладил ее волосы и плечи, и каждое прикосновение его руки говорило ей больше, чем мог он сказать словами.

Сеня еще крепче прижал ее к себе и стал жадно целовать. На одно мгновение она, трепещущая и испуганная, потянулась к нему всем телом. Но, опомнившись, отстранилась.

— Пусти, Сеня… пусти… — просила она.

— Я тебя люблю… Я все время думал о тебе… Скучал по тебе… — лепетал он и, не помня себя, коснулся рукой ее груди. Словно огонь пробежал по телу девушки. Она задышала тяжело и часто, ловила воздух ртом, казалось, вот-вот задохнется. Наконец, собравшись с силами, резко оттолкнула Сеню, выскользнула из скирды, скинула туфли, схватила их и босая пустилась бежать под дождем по размытой дороге домой, к хутору.

Дождь стегал ее по лицу, мокрое платье липло к телу.

Время от времени в небе вспыхивала молния, но гром бушевал уже где-то далеко в степи… Ветер начал стихать.

Запыхавшись, насквозь промокшая, прибежала она домой. Светало. Но отца не было. С трудом стянув с себя платье и рубашку, Нехамка вытерлась простыней и как была, голая, быстро юркнула под одеяло. С минуту лежала, чувствуя телом тепло мягкой постели, потом уснула.

Проснулась, когда в окно заглядывало теплое солнышко.