Небо в огне

Токацин .

Алсек посмотрел на небо и нахмурился. Сейчас в его глазах не осталось и следа дремоты.

– Хифинхелф, я же просил не рассуждать о богах, - сердито прошептал он. – Великий Змей сегодня не в духе, и сильно. Забирай правее, слева глубокое русло!

Ящер выбрался на дюну, едва не выдрав с корнем куст тамариска, схватил на бегу пару цветущих веток и помчался дальше. На мокрые пески, казалось, накинули зелёную сеть с запутавшимися в ней белыми, розовыми и лиловыми звёздами, - дюны Пустыни Ха, не дожидаясь окончания ливней, спешили расцвести, пока небесный огонь не опалил их. Куман принюхивался к

сладковатому пустынному ветру. К аромату цветов примешивался резкий запах оплавленного молнией камня. Чёрная брешь зияла на склоне округлого холма, и дым ещё клубился над ней.

– Боги! – Алсек поцокал языком и перехватил у Хифинхелфа поводья. – Посмотри, что внизу, я скоро!

Привязав кумана к низкорослому тамариску, он нагнал жёлтого ящера уже у пролома. Иприлор склонился над дымящейся дырой, направив вниз луч фонаря. Яркий красноватый кристалл-церит высветил брешь в толстой каменной стене округлой башни. Внизу плескалась мутная вода, и что-то желтело во мраке, разбросанное по всему полу. Алсек резко выдохнул и извлёк из-под накидки моток верёвки.

– Низковато, - покачал головой Хифинхелф, засовывая руку в пролом. Почерневший край стены почти уже остыл, вода ручьями сбегала по нему в недра древней башни.

– Я спущусь, Хиф, - тронул его за руку Алсек. – Дай мешок.

– Посстой, - иприлор опустил фонарь пониже, едва не по пояс свисая над провалом. – Ссвет нехорошший.

В тёмной клокочущей воде что-то светилось, и не отражённым светом - холодные зелёные искры кружились там вместе с чёрной мутью, и вода время от времени вскипала.

– Квайя, - Хифинхелф на мгновение высунул тонкий язык, ощупывая воздух, и поморщился. – Кто-то там ессть. Алссек, ты сс оружием?

Он потянулся к поясу. Ти-Нау покачал головой, показывая рукоять недлинной, но увесистой булавы, окованной бронзой.

– Твой подарок, - усмехнулся он. – Я спускаюсь. Как дам знак – тяни.

– Оссторожно там, - иприлор протянул ему свёрнутый трявяной куль и сел у пролома, найдя опору для ступней. Верёвка в его лапах задрожала и натянулась, а потом ослабла – Алсек с плеском ушёл в воду.

– Шшто там? – ящер заглянул в дыру.

– Почти по колено, и быстро прибывает, - откликнулся Ти-Нау, шаря в мутной воде. – Нашёл!

Стены, пропахшие смертью и отчаянием, обступали его со всех сторон – только в дыру над головой сочился белый свет. Фонарик Алсека висел на груди и болтался из стороны в сторону, высвечивая пузыри на тёмной воде, грубо отёсанные камни – и жёлтые кости, сваленные у стен.

Алсеку доводилось уже вскрывать могильники той древней войны, застоявшийся смрад гниющей и ссыхающейся плоти был ему знаком, и он привычным движением опустил широкую налобную повязку на нос, прикрывая рот промокшей бахромой. Под руку ему попался череп, потом – пучок волос, рёбра, под пальцами разделившиеся и упавшие на дно… Те, кого двадцать два века назад замуровали тут заживо, остались лежать у стен, на полу, скорчившись, царапая пальцами камни, их вещи были при них – кроме, разве что, оружия, но и оно не помогло бы им пробить каменную кладку в локоть толщиной. Этой ночью в могильник пришла вода, и скелеты рассыпались, остатки кожаной брони и тряпья расползались в клочья от малейшего прикосновения. Алсек вылавливал разрозненные

кости из тёмной воды, кидал в мешок и снова склонялся над зловонной мутью.

– Тяни! – первый мешок пополз к пролому, сверху упал пустой куль.

Тело, прислонённое к стене, показалось Алсеку цельным – доспех из прочной кожи, покрытый костяной чешуёй, удержал останки вместе и не дал им рассыпаться. Изыскатель схватил его за плечи и охнул – кожа разлезлась под руками, чешуи дождём посыпались в воду, следом полетели кости. Алсек поймал череп и бросил в мешок вместе с обрывками доспеха, зачерпнул из лужи пригоршню чешуй и пластинок и кинул следом. Подхватил со дна ещё один череп и едва не выронил – пальцы сомкнулись на шлеме, тут же развалившемся на две прозрачные пластины.

«Тут, похоже, не первый год течь,» - покачал головой Алсек. Обычно в пустынных могильниках тела ссыхались, кожа прилипала к костям, здесь же останки обнажились и почернели – вода просачивалась в основание Песчаной Улитки уже несколько зим. «Вовремя мы пришли!» - изыскатель пошарил ногой по дну и сунул руку в воду. Дотянуться было непросто – Алсек уже почти по пояс стоял в воде. Что-то жёсткое дёрнулось под ладонью и до хруста сомкнуло челюсти на пальцах.

– Тьма! – изыскатель выдернул руку из воды и, не глядя, хватил кулаком по стене. Костяная тварь с треском разжала челюсти и ушла на дно. Вода вскипела.

– Хссссс!!! – зашипели сверху, верёвка натянулась, и Алсек едва успел поймать оброненный мешок. Канат, обвязанный вокруг пояса, выдернул изыскателя из воды, в метнувшемся свете фонаря из омута проступил жёлтый гребень костяной змеи, пустые глазницы черепа, ставшего её головой, зажглись зеленью. Секунда – и ажурное туловище взметнулось над водой, щёлкнуло челюстями у живота Алсека – и упало обратно, расколотое надвое ударом булавы. Чёрная жижа заклокотала, наливаясь зеленью, Алсек, стиснув зубы, смотрел, как снуют в омуте ожившие кости, снова собираясь воедино. Увидев, как вода дрогнула, он занёс булаву – и перевалился через край пролома, неуклюже скатываясь по склону песчаного холма.

– Хссс, - Хифинхелф поймал падающего изыскателя и усадил на песок. Алсек благодарно кивнул и встал, оглядываясь на пролом. Ничего, кроме темноты и бурлящей воды, там не было.

– Хватит сс насс, - дёрнул хвостом иприлор. В лапе он крепко держал булаву – вполовину длиннее той, которой вооружился Алсек. Два насквозь мокрых, пахнущих гнилью мешка лежали на песке. У склона Песчаной Улитки тревожно рычал и махал хвостом куман – видимо, и он учуял мертвечину.

Алсек подошёл к дыре, бросил вниз камешек – вода вскипела, три пары зелёных глазниц полыхнули со дна. Изыскатель склонил голову и тихо вздохнул.

– Скоро и вы найдёте покой, - пообещал он, поднимая тяжёлый мешок.

– Хсс! – иприлор шагнул к нему, загораживая от него мерцающую за дюнами дорогу. Чёрные тени летели по ней.

– Едем! – Алсек взобрался в седло, наскоро цепляя к нему мокрые мешки, Хифинхелф прыгнул следом, сквозь зубы шипя на встревоженного ящера. Петляя и прячась под холмом от высверков молнии, куман поскакал к дальним дюнам, к зарослям тамариска и прикрытому его корнями пролому на склоне пологого бархана. Корни сдерживали песок – старая пещера ещё не осыпалась.