Небо в подарок
Шрифт:
По мнению корабля, для блага капитана все шло в нужном направлении, но впереди, теперь уже совсем близко, сканеры зафиксировали махину зорнанской яхты. И если бы лишь ее! Если бы...
Сообщить об угрозе Торадину не представлялось возможным, прочие же члены экипажа либо не имели доступа к подобной информации, либо были не в том состоянии, чтобы воспринимать хоть что-либо. Да и вмешательство Дорна не прошло даром...
– Ма-а-а-ма-а-а-а!!
Я не проснулась - вертикально взвилась из состояния «сплю» и заорала изо всех сил. Завизжала почти на ультразвуке! Сначала, потому что мне на живот упало что-то
Когда же, опустив глаза, обнаружила, что стою на кровати по колено в зеленовато-синем студенистом чем-то... Затяжной визг сменился истерическими коротким писками и судорожными брыканиями в попытке выбраться из пакости на свободу. Склизкое нечто липло к коже, мерзко дрожало и казалось почти живым.
Естественно, мои акробатические номера под собственный аккомпанемент закончились падением с кровати. Приложилась я затылком об пол знатно. Аж в ушах зазвенело, и искры из глаз посыпались.
Потому-то и низкий шипяще-вибрирующий звук услышала не сразу. Но когда услышала и открыла глаза... Вот тогда поняла: мне каюк. Даже не так. Мне полный КАЮК ЕПТЬ!
В дверях нечто черное в розовых неровных пятнах пятилось задом прочь из комнаты. Существо было большим, но оно вместе со всеми особенностями оригинальной расцветки, терялось на фоне жуткого монстра, его теснившего.
Нападавшая на пятнистого тварь была мне уже знакома, как ни странно это звучит. Когти, клыки, совершенно невообразимый клубок щупалец и алая дымная ненависть, волнами растекающаяся по каюте... Это был именно тот ком слегка размытых по контуру конечностей, который в прошлый раз едва не убил Торадина!
А где капитан, собственно? Не мог же он куда-то свалить посреди ночи? Или мог? Нет, я бы услышала. И если Торадин никуда не выходил, а сейчас... Господи, неужели то сине-зеленое желеобразное «фу», которое ровным слоем устилает кровать и есть капитан?
В такой поворот не особенно верилось, но... Кто знает, как монстр жрет своих жертв? Тем более, в любом другом случае лагортианин уже был бы здесь, защищая...
Несмотря на истерический ужас, заполнивший меня от кончиков волос до пяток, в голове мелькнула здравая мысль. Если повезет, смогу дать деру, пока пара монстров выясняет отношения между собой. Господи, пусть Торадин куда-то ушел! Пусть он не... И все же, логика настаивала на своем. Скорее всего мерзкие «прикроватные» сопли - все что осталось от высокого лагортианина.
Истерика как-то незаметно, но почти мгновенно переросла в нечто иное. Она никуда не делась. Не исчез и замораживающий внутренности страх. Просто, когда вспомнились зеленые мерцающие глаза, бережная забота и теплые объятья капитана... ужас стал чем-то иным, чем-то слишком огромным, чтобы умещаться во мне, чем-то слишком болезненным, чтобы это пережить...
Мир вокруг поплыл, теряя очертания, а я... Я, продолжая истошно визжать, вскочила на ноги, покрепче ухватила первое, что попалось под руку, и кинулась на тварь. И не надо мне говорить, что биться с монстром, которого некогда вся команда Капли испугалась до ступора - дурь. Сама знаю. Только в тот момент мне было уже по барабану.
Я визжала и лупила монстра подушкой по... фиг знает по чему, но по чему-то точно лупила. Визжала и лупила... Хрипела
Даже когда в воздух взметнулся столб белых перьев и в руках осталась только наволочка и наперник, я не могла остановиться и все била и била тварюгу, сожравшую моего капитана, убившую мое небо, того единственного человека, пусть даже человеком он и не являлся, которого я... полюбила.
Внезапно тряпки куда-то делись, а меня подняло, закружило и понесло сквозь ало-белую метель из смеси дыма и перьев. Визжать сил уже не было. Вернее, силы были, а вот голос сделал ручкой и мои попытки вырваться из лап неведомого существа были безмолвными, хоть и яростными.
Я извивалась, пиналась, пыталась оттолкнуть невидимое
из-за залепившего глаза пуха, существо, но ничего не помогало.
Пару раз меня ощутимо приложило об пол, когда мои усилия «спастись» перевешивали чужие «удержать». Но почти в то же мгновение полет возобновлялся. Шипение и рычание слышались отчего-то не рядом, а далеко сзади. Все дальше, дальше и дальше...
Часть 19. Убегательная
В какой-то момент я начала рыдать. Нет, плакала уже давно, но только сейчас к слезам добавился горестный сиплый вой и трясучка. Меня колотило, словно сунувшего пальцы в розетку психа. Теперь не страх - осознание накрывало с головой. И вот осознание оказалось куда болезненнее ужаса.
Даже если позабыть, что любая смерть сама по себе - повод для слез, был еще мой эгоизм. Никогда не думала, настолько я бессовестна и самолюбива. Сейчас не имела права жалеть себя, а жалела. Не должна была думать о чем-либо кроме Торадина, но думала... Ненавидела себя за это, но оплакивала даже не смерть - потерю.
Только потеряв, до конца осознала насколько дорог и близок за жалкие несколько дней мне стал капитан. Насколько яркой и важной стала моя жизнь рядом с ним.
Даже когда сомневалась в этом, в глубине души чувствовала собственную необходимость, ценность, важность... для него! И когда тонула в мерцании его глаз, была уверена на подкожном уровне, что он не бросит, не обидит, не обманет.
Пусть не знала, но чувствовала: я ему нужна, а он... Торадин... Он нужен мне! И тогда и сейчас! Я не могу, не хочу без него! С небом или без, на своих ногах или в коляске, так или иначе... Он так мне нужен и... а его нет. Просто нет! Непонятное желе на кровати - все, что осталось от высокого, чуть сутулого, темноволосого лагортианина, которого я... люблю.
Внезапно сквозь пелену безнадежности до ушей донеслось короткое, но громогласное «Епть!», и полет завершился столкновением со стеной. Стена подхватила, рефлекторно прижала к мускулистой груди и растерянно пробасила:
– Каюк?
Но меня трясло, и было уже абсолютно безразлично кто, куда и зачем меня несет. Почему стена говорит голосом демона, тоже не волновало.
Вопль: «Опять? Как ты мог?! Я убью ее!» - сам по себе тоже не тронул, а вот когда меня со всей дури за волосы дернули, да еще и заорали над ухом:
– Оставь моего Ддварчика, зараза патлатая!
He-то что бы стало легче, но физическая боль на какое-то время отрезвила и подвинула душевную в сторонку. Стыдно, но факт, и ничего тут не попишешь. Наверное, я все же беспросветная эгоистка и сволочь...